Вот уже несколько лет,меня преследует один и тот же кошмар: глаза. Красные глаза, неотступно следящие за мной - и во сне, и наяву, в темноте и при свете. Я узнаю их. До боли в груди, до дрожи в теле... узнаю - но не могу вспомнить. Я ненавижу себя за это. Чувствую, будто предаю кого-то, кто значил для меня целую жизнь.
Снова и снова бью себя по голове. Режу запястья. Приношу себе боль - но всё напрасно.
- Помоги мне! Не мучай меня! - мой шёпот сорвался в крик.
Клуб был полон пьяных людей, и лишь немногие заметили, как моё тело, словно сходящее с ума, ломало всё на своём пути.
Именно тело... Душа в нём давно не отражалась.
- Если ты сейчас меня слышишь.-Мой крик снова обратился в шёпот,и я рухнула на колени. - Спаси меня....
Люди вокруг продолжали двигаться в хаотичном ритме под огнями софитов, погружённые в танец и забытьё. Никто не смотрел в мою сторону... И слава Богу. Я не хочу - не хочу чтобы кто-то увидел меня такой...
Пытаясь прийти в себя, я огляделась. Это место... по-другому не назвать - гадюшник. Скопление мрака и разврата, клубок дыма, алкоголя и боли.
Клубы сигаретного тумана тщетно пытались скрыть грехи, струящиеся здесь повсюду- от тел, от рук, от дыхания, пропитанного наркотиками и виной.
- Как меня угораздило оказаться здесь?.. - усмехнулась я, почти беззвучно. - Хотя, может, у каждого из них - своя боль. Своя дыра внутри.Мы все просто пытаемся заглушить, забыть... выжить. Выдохнуть.
Секунды.... Мир будто застыл.
Движение толпы стало медленным, как под водой.
Я увидела его.
Он стоял посреди зала - высокий, темноволосый, в чёрной одежде, будто сама ночь соткала его из своей плоти.
Лицо - острое, правильное, идеальное,бкдто не человеческое.
Глаза - красные, как во сне.
Он шёл ко мне медленно, уверенно, и ни один человек вокруг даже не посмотрел на него.
Только я.
Только я видела.
- Нашлась, - его голос был тихим, но хриплым, как у того, кто слишком долго молчал. - Сколько лет, Элиэя.
Я замерла.
Что-то внутри меня сжалось, будто меня ударили изнутри.
- Простите... - я сделала шаг назад. - Вы ошиблись.
Он усмехнулся - холодно, без тени иронии.
- Ошибся? После того, как ты бросила меня умирать? После того, как пошла к нему?
- К кому?.. - я нахмурилась, чувствуя страх. - Я не понимаю...
- Конечно, не понимаешь, - в его голосе зазвенела издёвка. - Удобно. Забыла всё, стерла память, будто и не было ничего.
А я? Я искал тебя, пока моё тело гниёт в плену. Пока меня рвали на части, Элиэя. Я чувствовал, как твоя связь со мной угасает, - думал, ты умерла. Но нет. Ты просто выбрала другого.
- Я не... я не знаю, о чём ты! - я отступила, натыкаясь спиной на стену.
- Смешно, - он сделал шаг ближе, и между нами остался только воздух, густой, как дым. - А ребёнок, Элиэя? Где он? Где твой пернатый уродец и его дитя?
Эти слова обожгли.
Я почувствовала, как в груди что-то разрывается.
- Что ты... - я не могла дышать. - Что ты сказал?..
Он смотрел сверху вниз, и в его глазах была не просто злость - боль, такая сильная, что она прорывалась в каждое слово.
-Вау... ты забыла даже это. И правда,как удобно, - прошипел он. - Забыла, как предала. Забыла, как убила нас обоих.
- Замолчи! - крикнула я, зажимая голову руками.
Перед глазами мелькали вспышки - свет, кровь, крики, чужие руки, огонь...
Что это? Воспоминание? Бред?
- Замолчи, пожалуйста! Я не понимаю!..
- Конечно, не понимаешь, - его голос стал мягче, почти жалобен. - Да и не хочешь понимать.
Я закричала, захлебнувшись воздухом, рухнула на пол.
Слёзы жгли кожу.
Боль в висках стала невыносимой.
Что-то во мне звало его - и в то же время отталкивало.
Он смотрел на меня, и в глазах его впервые дрогнула боль - настоящая, сдержанная, человеческая.
Он стиснул зубы, будто ненавидел себя за то, что чувствует.
- Прекрати... - прошептал он. - Не делай так. Не заставляй меня...
Он шагнул ближе, протянул руку.
Я не хотела - клянусь, не хотела - но мои пальцы дрогнули.
И когда он коснулся меня -
Свет погас.
Мир исчез.
<.........Азраил......>
Тьма.
Только она откликается на моё присутствие.
Моё тело всё ещё гниёт в плену, но часть меня - здесь.
Разорванная душа, сшитая из гнева и боли.
Я нашёл её.
После лет, после бесконечных попыток пробиться сквозь тьму, сквозь почти потерянную связь - я стою перед ней.
И вижу пустоту.
Она смотрит на меня, как на чужого.
Не притворяйся.
Я говорю это, будто убеждаю себя, не её.
Не может быть, чтобы она забыла. Она знала что я сломаюсь, когда покидала меня.
Знала... и всё равно ушла.
К нему.
К Рафаилу.
- Где твой пернатый уродец... -
Эти слова рвутся с губ прежде, чем я успеваю остановиться.
Она вздрагивает. Плачет.
Чёрт.
Почему мне больно?
Я должен ненавидеть её.
Я должен смотреть, как она страдает, и радоваться.
Но сердце... всё ещё откликается.
Каждый её вдох будто режет меня изнутри.
Каждый крик звучит, как отголосок моего собственного.
Ты предала меня, Элиэя.
Но почему, глядя на тебя, я не могу в это поверить?
Почему твой страх кажется настоящим?
Может, потому что я всё ещё чувствую её боль.
- Прекрати, - шепчу я, даже не понимая, кому - ей или себе.
- Не делай так... не заставляй меня...
Её пальцы дрожат. Она рвётся прочь, но падает.
И я - идиот - тяну руку.
Касаюсь.
И всё рушится.
Свет гаснет, время замирает.
Её крик становится эхом, отражающимся в моей голове.
И прежде чем провалиться в пустоту, я успеваю подумать одно:
«Если это сон - пусть он не кончается. Если это реальность - я уничтожу её снова.»