возмутил

ресторана уже навострили уши в сторону их беседы, но, не обнаруж

ой Ульфи не производит впечатление мужчины, которы

Ха

а услышал их! Но и в этот раз к их беседе не бы

— да что там тень, настоящий шквал смущения в чертах лица Иданны. — И тот факт, что ты меня п

чи, как делала всегда, стоило только коснуться темы её семьи. — Н

о один пункт — обсуждать Ульфи и по косточкам перебирать все его

значиться первым пунктом в твоём

м коротким молчанием; уже ощущала, как слова, которые вот-вот сорвутся с губ Ханы, скользнут по коже и окунут её в очередное море смущения и возможно капельку боли. — Расскажи нам всё, Иданна Хэльвард, которая снова Слава всем Богам станет Трюггвир. Я жажду подробностей, и даже самых

же умела удивлять: она лишь вздёрнула бровь и, покрутив в руке бокал, на дне которого плескались

осто м

ервой. И, — она подняла палец, угрожающе глядя на Мэрит , открывшую рот, чтобы возразить, — не см

анна, краснея пуще прежнего

онечно же, верёвки. Нет ничего более возбуждающего, чем быть обездвиженной, находясь в ожидании долгой прелюдии и бешеного секса. О Боги, да ты сейчас задохнёшьс

гвир могла бы поклясться Богом, что градус заин

у что другого объяснения тому, что жар внутри Ида

на Дафне. Хвала Богу и всем святым, что Иданна осталась незамеченной. — Верёвки и всё тому подобное — это замечательный способ продемонстрировать свою слабую сторон

окала вина, на удивление сохранил стой

а едва не прыснула в свой бокал, который своевременно оказался у неё в руке. В вине, которое стекало по стенкам горл

Мэри. Власть опьяняет

сей видимости, — буркнула себе

за этим столом только Мэри и может поддержат

нутренности смущения, которое вот-вот поглотит, пережуёт и не оставит ни кусочка от её ближайшей подруги? И крадущийся

ночной

лько лишь Хана, ухватившись за ножку своего фужера, поддержала её. И в тот момент, когда звук столкнувшихся друг с другом стеклянных

шла взглядом своих гостей, а Мэри по-пре

посто

остоянству, — дополнила Эрто