рно, солнечное и яркое. Даром что здесь, на объекте, солнечного с

атурга чёрными бездонными глазами, сидела Лаки. Просто сидела и улыбалась. И словно включились остальные органы чувств: теперь он воспринимал её

ос в голове, а губы её беззвуч

а: это не стихия, ну или не главная стихия. В неё все влюбляются, это прос

юбит говорить, как принято у нормальных, простите, людей: посредством языка, гортани и

ть. Ладонь легла ему на лоб, и в

ит не так, как Травматург оставлял его накануне. Едва ощутимый цветочный аро

н только что отдыхал на море, вместе с Лаки. На тех самых Карибах, которые она так

глаза своего отражения: помогало взбодриться. Через два месяца ему будет тридцать пять, а выглядит на шестьдесят. Уже лет пятнадцать выг

и голосов. Похоже, не всё приснилось: Лаки и Д

к нему и молча обняла, под восторженные

а тридцать. Протянул руку – остальные замолчали, предвкушая. Но не дождались: рукопожатие Травматурга, крайне б

о покачала головой

рактерно, Лаки словно и не заметила: а ведь накануне отъезда

ко откашлялся. Р

лиже к вечеру, до того момента разреш

льно потёр

единственный из присутствующих, он всегда знает точное время, и не затруднится указать (даже если его упрятать в клетку Фарадея, а её поместить в тихую комнату), где тут у вас

манере: ни звука не слетело с её губ, а каждый я

ов нет. Профессор кивнул в ответ – во

Док поманил Травматурга за собой, к кофе-

путь открывать, за

ю, нужно увести её в усталость, в пот, в боль. Иначе будет худо. И не скажешь, что Магна пробежал

обернулся. Нельзя отводить взг

ьду туда лезть? –

и закрывал ячейки холодильника. Вроде бы в случайном порядке. И вот дошёл до той самой яче

любой человек, впервые видящий мимика, испытывает одно и то же: чёрный, едва переносимый ужа

олько нажатий на рычаги, плавно отходит в сторону дверца ячейки (Магна вздрогнула)... и ничего. Внутри – металлический контейнер, па

мо холодным туманом чрево криостата. Ещё несколько секунд – и лист бро

объяснял всё это нарочито непонятным, заумным языком. Прикрытый тонким слоем жидкого азота (воздух над н

гну Травматург. – Надень перчатку и пр

трах. Магна повиновалась. Ни Травматург,

изумлении наблюдала, как “лицо” мимика обретает черты её собственного л

отаяли, и замерший взгляд пронзительно синих глаз встретился со взглядом

а, отвернитесь! – потр

не видел, – пожал плечами Док, вып

одинка на правой коленке. У меня такой нет. А остальное вроде такое

ий вопрос. Всем интересно – как

р три и закрыл дверцу. – Мне ещё путь найти ну

ы всей команде. Из тканей мимика удалось сделать много ужасно полезных штуковин, хотя каждая попытка взять образчик ткани сопряжена с огромным риском. В посл

ртная мера безопасности. Фраза “живёшь как н

ит, поняла Магна, и чуть было не протянула ему руку, помочь – безо всякой зад

оторая ещё утром была помечена числом двенадцать. А

ать путь заново. Иногда это отнимало до трёх часов непрерывного открывания и закрывания ячеек. Сегодня что-то быстро пол

я уже проголодался. Пообедаем? Заодно расскаж

, но на всей планете есть только два экземпляра. И потерять хотя бы один – невосполнимая потеря. Даже если знать,

ии. Стальная дверь закрылась, включились все датчики и камеры наблюдения. А

рочный канат, привязанный к стальному кольцу (таких колец на потолке немало; все новички первым делам спрашивают, для чего их так много) убегал куда-

нут, плюс ещё пять минут спуска по лестнице. И всё это в непроницаемой мгле – во все

от которого в хранилище мало толка. И каждые пять минут, по протоколу, Профессор опрашивал команду. Если бы только кто-то

ор прервал свой рассказ, прикоснулся к сенсор

ор посмотрел на аналитические данные – с голосами всё в порядке, ещё пя

вырубила главный генератор. Вспыхнули оранжевые светильники

ое, – покачал го

Мы всё осмотрели, проверили датчики и зам

бе. С детства не любит темноту, а на заданиях в Конторе частенько приходится сидеть в сам

спокойным. Магна и Лаки повторили его слова – и тоже, пол

стать так, чтобы видеть не только вход в коридор. Ого! Освещение у двери из морга стало совсем тусклым и Тр

авматург, сумев взять себя в руки. – В третьем ш

их ультрафиолетовые лучи освещали входную дверь. Едва он выкатил из третьего шкафа г

рии, команда уже ползёт по коридору, ещё пара минут –

: дверь отворилась, за ней оказался пожилой чернокожий человек – худощавый

ко вновь пришедшему, пожал ему руку.

едиции не выберутся из душного короба коридора, а Травмату

оступ в хранилище в Москве. Группа разведки не выходит на связь, руководство поручил

ломлённым, а ведь ему доводилось и открывать, и з

ел из морга, прик

на, поставив на пол ранец со снаряжением. – Оп