траха. Стадо ублюдков! Не д

ьно держали! – начинаю плакать и смотреть на каждого из них

а одно лицо. Все, кроме

ля! Когда он вывел нас из помещения на улицу, я впервые за долгое время вдохнула воздух полной г

естрёнке. Мне он показался забавным и я увидела,

спросила я, желая тоже

он и взяв Иришку за руку, пошёл с ней, не говоря

ком разглядывала идущих с нами мужчин. Головорезы и подонки. Их колю

ошло? – не выде

ого гриппа, – коро

й Москвы? – мои глаза бу

Москвы! – за

мех не по

сей России?

горечью отозвался он, – Та

встала, как вкопанная

новости совсе

али в неведении

пошла за ним, пытаясь сдерживать слёзы,

ли? Как теперь жить дальше и что буде

от усталости, но ни разу не пожаловалась, а мужественно шагала за Альфой. Она ещё

т на окружающий мир так, словно ничего не

х нас головорезов, должны были быть запасы еды. Мы зашли в магазин, и вид гиперм

мат с игрушками мог рассказать о многом, что тут происходило, пока мы сидели в заточении. Казалось

ко можно было. Мне сразу стало понятно, что тут ловить нечего

сил один из мародёров. – Тут сразу видно, работали одиночк

ть! Если партизаны увидят, то лишимся добычи! Надо успеть проскочить! Уходим в рассы

угих выживших, которых Альфа называл партизанами. Их задача была выслеживать

что сами они не хотели искать. Отсиж

ора не было. Мы с сестренкой сели на заднее сидение и ждали, пока мужчины прята

больше еды, но в итоге договорились,

течение несколько дней, оставив одного из

не нужно было до конца понять, что ничего уже не будет как прежд

о может быть что-то ещё более ужаснее… И это началось ср

ала. Если бы я тогда знала, что он задумал, то

ки? – улыбнулся он и п

акого лешего он позволяет себе так обращаться к нам? Н

нас обеих, я чувствовала, как она тоже трясется. Мы обе поним

м остановился и попросил меня выйти из машины. Я нехотя выползла

Тольк

машину и попросил меня

гляду я уже поняла для какой цели он вытащил меня. Стало стра

думала, что меня вырвет! У него изо рта был такой

аостряя внимание на ягодицах. Мне хотелось провалиться сквозь землю! А самое страшное,