казались кропотливо запротоколированы в вордовский файл, который вместе с невесть откуда взявшимся синопсисом и аннотацией уж

ла выжать из себя ни строчки для второй. Неписец напал просто зверский. Что бы я ни пыталась придумать, все было не то и не так. Слишком родными стали для меня герои, рука не поднималась ввести против них какую-нибудь пакость в сюжетно

м с ним. Это сводит с ума, но мне не остается ничего иного, кроме как записывать те редкие ночные видения, свидетельницей которых становилась. Так, сквозь муки ревности, и рождались новые главы. Медленно и мучительно. Шесть недель на Земле. Шесть глав в новой книге. И самое обидное, ничего существенного там не произошло. Встретились, помило

тя почему — видимо? Так он и поступил. Ведь сколько

реальная жизнь протекает мимо, что пора бы уже если и не семьей, то хо

дце же разрывается! И причина моих терзаний банальна — любовь, будь она неладна! Да, я должна была создать соответствующие условия для героини. Но очутившись в ее теле, слишком вжилась в образ. И это было бы

улыбкой на лице, а тот, просматривая мою карточку, как-

О де

, — о

влять

ридушила после э

сь чудо, а этот гад говорит такое! Как язык-то поворачивается? Врач же, должен понимать, что для женщин материнство — это святое. Ну, может не для всех. Некоторые, как и я когда-то, до поры до времени к этому пр

олоумная. Тошик прибежал, давай ко мне ластиться, мурлыкать, он всегда ощущал мое настроение, как и оставшийся там, на Рестанге, леросс по имени Ворон, ино

ропустила? —

с лица не стереть. Та

анешь б

? Когда успела?». Она просто опустила сумки на кресло возле двери, подошла ко мне, осторожно, б

главное, ни о

нее, чем когда-либо, хотелось вернуться назад, к Полю. Взглянуть в его глаза. Убедит

охн

моя главная дилемма: если Муз отзовется и согласится вернуть меня на Рестанг, как я там буду жить без н

я читателей. Даже звонок из издательства с требованием в определенные сроки написать второй том цикла тоже не смог испо

авно наблюдать за т

отогнала, а то не дай бог услышит, обид

аконы ущемлены, героиня, в страхе перед разоблачением, как неприкаянн

пустило от этих слов. И т

к же

оявятся. Мне, между прочим, за это влетело по самое не балуйся. Опять же, убили бы тебя там, и что мне потом д

илась, желая поскорее заснуть. Да где там! Мозг взбудоражен, дыхание от волнения сбивается. Р

тра, и наконец-то провалилась