сков. Из пейзажа — лишь красная пустыня и голые острые скалы. Ах, да, и нефтяная вышка, вокруг которой и был

зовик, что вез его… кхм, гостя. При этой мысли мужчина улыбнулся под

в этом альфе — а то, что «гость» — альфа, Гаррота был в этом уверен, — чувствовалась сила и стать, характер, если угодно. Такие мужчине нравились. А его тел

таи грузовиков стояли таким образом, чтобы формировать круг, закрывая племя своими мощными боками-щитами от опасностей внешнего мира. Взгляд альфы потеплел. Сapo di

ремя течет по-другому, средний срок жизни у них больше, чем у городских жителей, примерно на с

на его звериная сущность, клыки не пропадали никогда, они были и точка. А феро

иной даже к «друзьям», мир, в котором человеческая жизнь стоит меньше глотка воды. Этот

ом ему хватало мудрости держать племя тверд

дьявол его задери. Но альфа не задерживал возле себя омегу больше, чем на одну ночь, даже если эти ночи повторялись время от времени. Для мужчины все это не имело смысла. «Ты лишь од

казней, ни для устрашения. Головы последней выжившей из ума стаи, попытавшейся напасть на Сapo

ули свои ряды, и выведенная краской на их боках надпись вновь стала читаемой: «Сapo

люч зажигания подбежавшему парню, что ловко запрыгнул

ханикам, что-то на кухни омегам, на склады. Альфа, что говорил с Гаррота о Ма

о спросил мужчина, хлопнув по

ак глубоко затянулся, выдохнул дым носом и взг

рылся за углом тяжелой

никам, встретиться с группой, что вернулась из Минакса, они должны были привезти оружие, лекарства и некоторые

r>***<

л хилер. Высокий широкоплечий крепкий бета, несильно уступающий а

рил, пристрелю в следующий раз? — в а

ел внутрь, игнорируя направленное на него оружие. — Посмотри, не сдох ли

резанной рукой, моток клейкой ленты, буркнув что-то типа «Заклеишь сам»

закатил глаза, состроил недовольную гримасу, но послушно удалился. — Какие

однес к его перемазанным кровью губам зеркальце, однов

ыло дорогой одеждой. — Ай-ай-ай, какая нехорошая рана, — мужчина

ный нос уже не будет иметь прежней красоты, а разорванная бровь будет красоваться длинным шрамом едва ли не до века. Бета работал быстро, по

ся себе под н

ю воду и ящик номер 7!

успехи. Парень вытащил деревянный ящик с цифрой 7, раскрыл крышку и пододвинул к лекарю. Быстро притащив таз теплой

тмывай кровь, пока наш парень

ывать засохшую кровь с лица Малика, разглядыв

и препарат, призванный остановить внутреннее кровотечение, если таковое имеется. И

то в городе медицинские регенерирующие капсулы, а за стенами лекар

ему В17,

ижением вогнал игл

провоняло антисептиком и кровью, но привыкшие к таким з

жь волосы на затылке… Еще инъекцию РТ4, — методично отдавались команды помощнику. — Арго, блокатор! Пульс 200… Вот же ж черт! Остановка!.. Мас

олнце уже наполовину скатилось за горизонт, небо размыли его розовые лучи, сплетенные с перистыми облаками, в

иной, подобрал маленький

альфа? — наконе

атянулся, не по

ленький. Э

ах ниже нас ростом. Он типичный

е, он сильный. Капельницу я поменял, лихор

толк, Арго, будет. Иди

сижу с тоб

шь? Зря трати

о стушевался

и же далекими для планеты, как и ее некогда нормальная экосистема. Оранжевый огонек самокрутки в абсолютной, глухой темноте ночи медленно приближался к Хилу, накинувшему на плечи толстую куртку из вы

ова Малика была обмотана плотными полосами бинтов, бровь зашита, на носу белела повязка, ожоги на предплечье и плече прикрыт

ак

— коротко ответил Хил. — Теб

он приде

нь-два и мы узнаем, какого цвета у этого

мательно рассматривая парня, его медленно,

у него песочные часы, наполненные песчаной рекой, такой же красной, как и волосы Гаррота. Эти часы с каждым своим оборотом лишь отмеряют еще один прожитый год и больше ничего. Сухи

знак, когда

растворившись в, заглядыва

r>***<

теплый плащ, маску, расшнуровал высокие ботинки, оставив их валяться у входа. Металличес

ывая въевшуюся в кожу пыль нескольких дней, и взглянул

кольцом посередине. Кровавый цвет удивительно подходил как ему, Гаррота, зверю диких степей, что с жадностью пил цвет жизни своих врагов, так и окрашенной в такие же цвета пустыне, таким же рыдающим красн

роколотых ушах были разномастные серьги, металлические клыки и небольшие подвесы. Рассматривая свое изображение, альфа оскалился, низко зарычал, а потом провел по своей бороде рукой. На мощной, расписанной фигурным шрамированием в виде крупной чешуи, груди висели костяные и металлические подвески,

ота был мальчиком, стремящимся выжить в опасном и жестоком мире т

ли в самый неподходящий момент те, кто о

а часов, нынче служивший компасом, внутри которого прятался механизм со стальной струной, найденной на одном из кладбищ мер

ку вплотную. Гаррота полюбил свою удавку еще до того, как осознал силу своего феромона. А затем все равно оставался ей

в потолок коробки, что называлась «домом». Мысли вернулись к сегодняшне

к ним города. Но не это волновало альфу. А взгляд, которым его наградили, пуля, которую в него выпустили. Гаррота ее подобра

ой, рассматривая свое сокровище, а затем поднес ее к носу и сделал глубокий вдох, пр

, что было незнакомо Гаррота. Он пытался перебрать в ассоциативных отделах памяти подходящие варианты и не находил.

ьфы смотрели прямо на него. Смотрели вызывающе, с раздражением, возможно даже со злостью. Мужчина дернул левым уголком

узором мышц, черные, ниже плеч, волосы, испачканные в крови. Интересно, а как бы смотрелись черные волосы парня, смешанные с его красными прядями? Альфа задвигал рукой быстрее, едва слышно простонав, огладил головку, коснулся крупной черной стальной бусины пирсинга аккурат под головкой. Перед закрытыми веками Гаррота стояла чернильная ночь с полной красной Луной — как он и прив

в свою мастерскую — такие углы были у каждого альфы