Среди ночи Андрей вдруг проснулся. Его разбудило ощущение смутной тёмной тревоги. Капитан поднял с при

что такое, — сонно вздохнув, С

доходить странные звуки из соседней горницы, где вскоре раздался довольно громкий звук. Такой противный скрип издают дверные петли, старые и давно несмазанные. За скрипо

лепки маленьких необутых детских ножек по деревянному полу. Тут

кроватью. Железная панцирная сетка прогнулась с

чательно, прогнать мерзкое, забытое ещё с раннего детства ощ

бывавшего в передрягах. Сташевичу пришлось совершить невероятное усилие над собой. Подскочив, он присел н

ссветный сумрак спальни. А сам подумал: ещё немного — и намочил бы постель,

тирая лицо и шею, походил по горнице. Растопил щепками плиту при главной печи и поставил на неё греться большой медный ч

ривой и рыжей. — Хотя Бабр почему-то не пожелал говорить на это тему, но здесь, в этом доме, кто-то совсем недавно жил. Совершенно т

ятное — с утра до вечера он работал с личными делами военнопленных. Когда из-за рези в глазах не мог больше читать, капитан знакомился с заключёнными лично, с глазу на глаз, та

инами военнопленных немцев, назначенными лагерным начальством. Вызывая их каждый вечер, вскоре он понял, что особого толка от этих встреч не последует. Для серьёзного контроля над лагерным контингентом необходима настоящая оперативная «пахота».

инокая фельдшерица Даша Громова понравилась ему с первого момента их знакомства. Что же касаемо Андрея, то сам капитан, высокий и стройны

кие дочки, ошибочно принимали эти рефлексии интеллигентного молодого человека за высокомерие. Потом пришла война. На место свиданий с «девушками из хороших семей» пришли рома

евич мог узнать очень многое из его личного досье. Однако когда дело к

от кричащей наивности, да что там — пошлой фальши, возникшей при данных обстоятельств

маленьком сыне милой соседки. Приподняв полагающийся ему на три месяца пайковый ящик свиной тушёнки, прямо в лавке он произвёл «натуральный обмен». Весёлый

пышными кавалерийскими усами, а-ля Будён

ишаня нового начальника оперчасти. — Обращайтесь, дорогой

закрученными на кончиках чёрными с проседью ус

но ждала гостя. Без удивления взг

о, что я без отчества? Мы

альчишка и, злясь на себ

, ко

четырёхлетний Вадик, белокурый и синеглазый херувим, не слезал с коленей Андрея

е что на трофейных рождественских открытках с готическим шрифтом. Малыш лепетал милую чепуху, а гость по

й отнёс малыша в соседнюю комнату. Бережно уложив ребёнка в кровать, капитан с трудом удержался от накатив

тоящая в дверном проёме Даша. —

, шёпотом подтвердил Ста

орожно прикоснулся своими сухими