ть спрятанной им и находиться рядом. Я все еще надеялась найти его во тьме. Наи

а Соболев

, склонившееся ко мне. С диким воплем я попыталась в эт

десятерились и, кажется, я сейчас была способна на что угодно. Мне впервые в жизни хотелось убивать. Я брос

енавижу! Я т

ержать. Со мной творилось нечто невообразимое, еще никогда меня не разрывало от такой дьявольской ярости, к

ти ужасные венки…заставил считать, что

еня в том, чт

х, он держит мои руки и не дает ободрать себя до мяса. А мне так хочется, м

то я думала…за то, что ты…ненавижууу! Ты д

о ведь не я их убил, а ты. Ты красочно представила себе, как я это делаю…заметь, это были л

но заломил мне руки и с яростью бешено тряхнул. Вся на адреналине, я даже не ощутила боль от оплеухи. Я рвалась вперед, чтобы сцепиться с ним. Наверное,

его пальцах остались следы крови. И меня от вида этой крови трясло еще сильнее. Мне х

быть, тебя пристрелят? Я бы с радостью посмотрела, как ты

щился, как от пытки, и сдавил меня с

я лет на пятнадцать! Ты вообще

трахает! Так посади. На тридцать! По

же не представляешь, сколько ты мне стоила! – и пальцами волосы мои мнет, не тянет, но и не нежен. Он их букв

воих псов при

…сам,

и толкнула изо все

затылок и, чуть приподняв

три царапины у него на щеке и злорадно ухмыляюсь. Пусть видят. Пусть замазывает грим

ет к своей груди и восторженно смотрит в мое лицо. Он рад и не скрывает этого, и эта радость передается мне лих

на стене зач

м, где я отчаянно молилась и хотела выжить, где всеми силами призывала его? Иск

ненав

ненав

епилась в его губу зубами и прокусила. Отшвырнул меня, к

Ты что т

нки…ты…ты манипулировал мной

привкус железа и соли, во рту его бешеный и злой язык, сплетается с моим, и мне хорошо…Мне адски, до безумия хорошо. Щеку печ

й. Мы с ним настоящие. Мои пальцы теребят пуговицы на его рубашке, дергают ремень его шт

не представляла, насколько он сильный, не представляла, что вот так тоже можно заниматься сексом. Совершенно одетые, посреди комнаты, я в его руках, как тряпичная кукла, и он насаживает меня на себя, пронизывая сво

выдыхает мне в лицо и кусает сосок через т

меня, как насквозь. Ослепленная оргазмом, впиваюсь в его плечи, выгибаясь наз

Ты ведь – маленькая похотливая дрянь…

шают в нем такие же сильные толчки, как и член. И под

*

, ощущая его руку у себя на плече, а под щекой гладкую и горячую кожу. Впервые лежу вот так, на нем. Мне не спится, а в голове пульсируют его слова о том, что я хочу только его, всегда хочу, и я п

лю. Моя внутренняя ужасная сущность принимает его таким, какой он есть, и жаждет

щекотало, открыла глаза и увидела, как Пётр води

ешь води

спросонья к

или смотреть на сво

вдруг его просто больше нет. Когда не стало моей мамы, я долго не могла понять, как такое может быть? Ведь только вот…несколько дней назад она жарила мне картошку на кухне, пела колыбельную. Мы просто болтали и смеялись. Только несколько дней назад она сидела на своем любимом стуле и вязала салфетку для кухни…а пот

за чью-то смерть. Наверное, не останься они в живых, я бы не пережила. Они снились бы мне

петало сердце. Никогда в жизни мне никто не дарил ничего настолько дорого и вряд ли подарит. Мне вообще не верилось, что э

ок, подойди и о

руке. Это ведь не может быть правдой. У ме

мя. Властвуй. Сегодня будем укрощать твою лоша

д в окружении его охраны и ехали по проселочной дороге. Я, вцепившись в руль, с выпученными глазами, и он рядом со мной веселый, такой необычайно простой и расслабленный. В эти секунды мне не верилось, что он тот, кем являлся на самом деле. Что его боится стол

кам пальцев, расслабляя мою руку, – это машина, а не лопата. Здесь не нужна

ней? У ме

сь, кусая нижнюю губу и

а. И я в него влюблена.

ы сидишь ве

и его горячее дыхан

атливой, а не сильной…а еще не

оче

ла руль не в ту сторону, и Петр сх

ой и податливой ты мож

ывая приятную дрожь во всем теле. Я пыталась искренне подавить всплеск н

уешь меня

иво, с задором,

руль правее, – для того чтобы ревновать, нужно что-либо зн

да не изменится. И все его чертовые подарки мне совершенно не нужны. П

ильнее, глядя впереди себя и чувствуя, как н

у меня появилось

сжала его чуть сильн

умеваешь под сл

ы, хочу поступить учиться в универ

ного хочу,

ываешь меня своей вещью. Я взап

ого сам

аешь? Человек! И я н

моя собственность. Ник

сь разбить его проклятый подарок, я силой вд

орм

е надо в меня играть, как в куклу. Украшать

давай поворачивай р

Не

ь к черту с моста с ним вдвоем. Доказать, что я не трусливая и дрожащая тварь, а человек с желаниями, с эмоциями, с душой. Сделать ему не просто больно, а адски больно и по-насто

ику и жми на тормоз. Вс

д, несусь к мосту

нутая

хой вкус на

вись, ма

малась и не подчиня

кисть до

о, бл***ь, клуб

нив

танци

аоч

шо! То

ооб

мози, я сказа

ак остановить этог

Он вз

аль, плавно и сворачи

ут же окружили еще три автомобиля. Схвати

ая выходка, и я о

мо сейчас. Все, как вы ж

не планировал, тем бо

взглядом, а я в него

ду домой?! Са

прямо с

из груди, а еще становится страшно, что на какие-то доли секунд я реально хотела нас убить. И не потому что…не потому что разозл

резидента, как думаешь

кол

ни так манят, они такие сочные, такие бесстыжие. Этот рот сегодня ноч

торий на смертную к

к от

по моей скуле, по моим губам, - Трахну

близи, как дико они горят синим свечением, как хочется потонуть в его шторме, захлебнуться в них и никогда не выныривать на поверхность. У него зазв

потянулся за аппаратом