обы отдышаться и проверить заодно, не появились ли у меня седые волосы. У меня-то им, впрочем, откуда взяться? Н

ебе под нос: «Нет-нет, сегодня никаких ночных бдений, а то завтра опять не встану». И что? Приходит вечер, и она вспоминает о существовании телевизора, или – еще лучше – о ней вспоминают друзья. Как можно часами просиживать перед этим дурацким ящиком, зевая и поглядывая на часы? Как можно столько болтать по телефону? И хоть бы интересно ей было, а то нет: вечно садится смотреть уже сто раз виденный фильм, который наизусть знает. Смысл-то в э

етно выдергивал (черт, еще ведь и мобильный есть – проклятие рода человеческого!), и звук в этом самом мобильном отключал (вс

ма решительно настроена вести себя как взрослый, ответственный человек. Мог бы и вспомнить, что слова «ответственность» и «женщина» никак не рифмуются. Решимость и настой

треть все свои владения, заглянуть во все углы, чтобы убедиться, что все везде в порядке – иначе, уже засыпая, она может подхватиться с воплем: «Вот черт, сумку забыла сложить!», и прощай спокойствие и сон на час-полтора. И все же не могу на

я и гостиная), кухня, ванная, туалет и коридорчик. Коридором его назвать язык не поворачивается, в сознании проектировщика он, должно быть, является той тоненькой перекладиной весов, к двум концам которой прикреплены две здоровые чашки, которые нужно уравновесить, иначе вся конструкция рухнет. При входе в к

ие большие гостиные: в гости друг к другу они ходят все реже, а если и ходят, то, как правило, очень небольшими компаниями, и сразу – шасть на кухню. Читают они в спальне, в

ачем человеку большая спальня – он же там только спит? Зачем человеку большая кухня – он же там только ест (как предполагалось изначально)? Поскольку эти две комн

нце коридора, друг против друга. Вообще, конец коридорчика в Татьяниной квартире явно создавался под влиянием старинных русских сказок: направо – кухня, налево – спальня,

на кухню, я – в спальню, благо оттуда вся кухня просматривается. Уж лучше бы она телевизор села смотреть;

да ее до утра за уши отсюда не оттащу! Фу, пронесло. Она зашла в Интернет – ага, погоду на завтра смотрит. Ну, похоже, все, явно дело ко сну. Я осторожно глянул на экран поверх ее плеча. О, еще лучше, завтр

ленное, почти вдохновенное выражение. По-моему, я что-то пропустил. Теплу она радуе

о когда она начинает примерять одно с другим, потом с третьим, потом третье – с пятым... Кто сказал, что комбинаторику изобрел Лейбниц? Он ей просто название дал. Женщины ею с незапамятных времен пользовались, не утруждаясь терминами и правилами: кто бы еще умудрился на трех составляющих – картошка, соль, растительное масло – составить

, она закрыла шкаф и пошла на кухню. Так, похоже, разгулявшаяся стихия успокаивает

пронесся по спальне и коридорчику (благо, п

лом стенобитный. На лице – выражение, с которым берут

а, подкоп, что ли, пророй... Возьми не числом, а умением. Нет, пыхтит над этой чертовой тряпкой – пар уже из ушей идет, что у твоего утюга – да еще и бормочет что-

то-нибудь: ключ в замке застрял, или кран в кухне сорвало. Без завтрака останется? Да она и так ест, как цыпленок; желудок, наверно, уже в кулачок стян

бви и взаимопонимании. Но нет, извольте догадываться, о чем она думает, по выражению лица и влиять на нее незаметно, исподволь, волнами подкатывая к е

лядя на нее и подталкивая эти образы к ее сознанию. С одним не было никаких проблем: я просто представил себе ее лицо таким, каким она видит его утром в зеркале, когда считает, что процесс нанесения боевой раскраски успешно завершен. Со вторым ... я, пожалуй, слегка перестарался.