легонько трепал мои волосы, обдавая запахами скошенной травы и разгорячённого асфальта. Я покосилась на задне
ещё ду
чал Лежик и демонст
ле того, что выкинул инститор? Сердце заныло, в горле образов
просила Забава, и я
русалку и крив
! Конечно, Тремдиш не ближний свет
ва и, склонившись ко мне, прошептала: – Жалее
и рванулась вперёд так, что деревья на обочинах превратились в зелёные стены. – Это он
? – Я скрипнула зубами и с усилием потянула стопу на себя, зелёные полосы в окне снова приняли очертания деревьев. Забава
– простонала я. –
чиваться с этими документами, если бы ты была ему не нужна? А? Ему что, делать нечего? Прикинь, сначала поднять на уши Комитет, чтобы доказать своё пра
ошептала: – Ты считаешь, что инстито
сался к тебе, держал слово, которое дал твоему отцу… Как ты думаешь, Генрих просто волю тренировал? Думаешь, он
о усмех
два сердце не остановилось, когда он
осу стало мокро, и я
аверняка, он уже жалеет о том, что сжёг документы. И о том, что напугал тебя сини
и я недовольно пок
ержание для полного комплекта! – Я всё больше распалялась: – Оно мне надо? Меня Лежка вырастил, инкуб мне больше отец, чем хранитель. А у того человека нет
нулось так, что я усмехнул
едставить это. По спине пробежались мурашки: а вот нечто, что живёт во мне, не задумываясь сделает ещё и не такое! Я вспомнила седого Вукулу и окровавленный меч…
оговорила я и покосилась на хмурое лицо русалки: – Че
возразить, но
мдиш! Смотри,
, разглядывая окрес
нья! Куд
лицо, её опухшие от неудобного сна
ела она. – До главной п
кажется, и инкуба сморило долгой дор
изображая испуг
ысокого здания. Похоже, Тремдиш не поднялся выше третьего этажа. Даже главную площадь, которая была похожа на огромный масляный блин, окружали двухэтажные ос
с круглыми окошками и «копытцами» лавочек в небольшом дворе. Лежик растерянно ходил вокруг клумбы в форме сердечка, а Заба
понимающе улыбнулась Дань
ай отступила на шаг: вдруг это родственник
ли я поставлю между ними «плюсик», конечно… – Я невольно вздрогнула, заметив пару «минусов», а ведьма повернулась к Лежику, который с удовольствием вды
акашлялся, я почесала кончик
зарабатываешь,
меня локтем в
ифицироваться, а? Подучи
ливо ск
ж прости! Волосы дыбом
кнула Забава: – По тебе т
нулась я, делая вид, что рассматрива
ганный вид и спрята
е ещё пригожусь! К тому же, говорят,
онюхал её волосы
ран
нья, принимая наше дурачество всерьёз. – Про
ва пирожных и конфет. Я обвела унылым взглядом всё это цветастое великолепие, и в животе громко
ка у те
нехотя цапнула пирожное, единственное, на котором не было цвет
е на
и я подавилась от смеха, а Забава с
и тихо хихикнула: – Но если мы отвернёмс