ав

конец-то вокруг вновь оказался раскинувшийся вокруг

успокоили. Вот вроде бы всё происходящее ненормально, но я с облегчением вздохн

ах. Всё-таки я прехорошенькая… Но дураааа! Летаю — не пойми с чего не пойми где. И размышляю о том

ам, а внутренний голос со м

-р

, а не болтаться, отдаваясь на волю ветра? Так, стоп! Какому ещё ветру?! Я же только

го не чувствую? Ущипнула себя — ничего. И даже как будто и вправду между пальцами сопротивление почувствовала, будто чего-то коснулась. Только в ответ ощущен

поежилось, и та я хихикнула, как от щекотки

кую же, в какой находилось моё родное

т пре

стало. Так одиноко. Неу

заранее невозможно предугадать, как она проявится. Может, она заключается в возможности становиться бесплотным духом? И если так, то как этим

все эти воп

округе ища хоть кого-то.

ь спящих. Охрана и та дре

т вещи кидать, шуметь чем-то, половицами скрипеть. Но видимо я какое-то неправильное привидение. Потому что

меня потянуло туда, словно позвал кто. Я забыла и про свои проблемы, и про улыбающееся тело, в которое никак не могла вернуться. Рванула туда, что бы

далёкое пламя. Вскоре в неверном свете луны стала вполне различима дорога. Она петляла, образуя с такой точки зрени

нему был перекрыт почти со всех сторон то непроходимыми лесами, то болотами, то горным кряжем. На протяжение последних десятилетий дорогой и порталом пользовались лишь мой отец и управляющий поместьем. Зачем мои предки поставили

о. И разбитый на его берегу лагерь. В котором полно народу!

я рванулась навстречу. На подлёте замедлилась. Кто знает, как они отреагируют на м

да его взгляд обратится в мою сторону. Мучительно долгая минута ожидания обернулась разочарованием. Он

?! Хотя чего ещё хо

ак меня вообще занесло сюда. И где теперь мой дом. Хотя, наверное если найти дорогу, то и пут

оды. Этот звук привлёк и я метнулась к его источни

мужчина. Его тело казалось в темноте белым и… совершенным. Широченны

ала в стыдную ситуацию. И снова не могла от

ывая каждый его изгиб. Упругую кожу, твердые даже на вид мышцы плеч, спины, и… И ниже… Возникло непреодолимое желание прикоснуться. Ощутить каковы мышцы и… не только… на ощупь. На вкус? Неееет! Не могу я такого желать! А вот если… Да! Погладить влаж

рки говорили: он мерзок?! Зажимали носы и говорили “фуу”. Глупые… Нееет! Он… Красив! Крепкий. Ровный. Словно лапа породистого пса. С замысловатой

ощупь? Жаль, если так и

риятнее в моих мечтах, нежели некогда рядом с опекуном. Да и как их сравнить? Тот не плох, да, но вот этот образец мужественности?

жгло. Мое плечо… меня как буд

сь. Никого. Наверное, причудилось. Всему вин

ловно специально совращая меня, подплыл к самому берегу и перевернувшись на с

уться. Попробовать каков он на ощупь? Хоть я и призрак, но… Стыдно! Щеки опалило жаром смущения. Не физически, но я это буквально ощутила. Ох!

рхностям не чувствую, а жар на щеках и внизу живота ощ

о. Мужчина, захватив в ладонь округлые мешочки, что располагались чуть ниже его запретного органа, приглушённо застонал. Сжал кулак. Слегка повел им

м он сейчас дум

сомневаюсь. Не столь я наивна, чтобы не понимать, что происходит. Вернее не так, в полной мере не могу сказать чем он занят, но уверена это

руг ощущала вполне отчётливо. Странно. Ведь там, у домика не чувствовала. Может привыкаю к новой форме? Погла

ожилась. Все при деле, один он отдыхает. Значит, он там главный. Такая кавалькада не каждому по карману. Непрост он, ох непрост. Вот кто мог бы мои проблемы

дух бесплотный. Если увидит… Может и к лучшему. Но, увы, не замечает. А какие у него глаза! Синие! Это почему-то очень от

е о том

слышите? — р

лух и слеп. Не заметил даже, когда я

же выходит? А вдруг я теперь навеч

не может быть!