шать пронзител

небу слать

жать – полжизн

ь тот бой

«Дез

й узнал до прилёта в Россию, я был вынужден бросить семейные дела и сорваться сюда пулей. Пришлось рез

ученных, были аккуратно сложены друг

овать меня, расположился у большого деревянного стола с лежащей на нём картой местности, гд

нились боеприпасы, оставалось рукой подать. Противник вычислил наше местоположение, подошёл близко и направил сюда нескольк

ят в плен живым. С каждым пр

пока я здесь. Только вот разгов

ороны, откуда пришли "Джамаловцы", мы, готовые отразить повторную атаку, ожидали появление новых отрядов противника.

заключалось в том, что повалил снег. Стеной повалил, покрывая след

го же снега становилась всё паршивее. Противник мог незаметно для нас уже подоб

о не про

что снег про

но как и изматывали пленные,

к солдату, который тут же покину

костей, я не мог позволить себе взять и уехать домой, к сем

олж

исленная, нежели армия Джамала, состояла из верных мне людей из разных преступных

мне примкнули все. Основная часть пришла сразу, после финального боя с Джамалом,

де мы развернули военную базу, они же сна

щами и даже друзьями, прошедшими со мной с

мотреть в глаза каждому из них и добиваться правды особо жестокими методами, вспоминая при этом, как когда-то я с кем-то из них отдыхал вместе, убивал вместе и бу

итоге погибали один за другим. Они все были изрядно истощены, многие ранены, у некоторых даже

дой во взгляде наблюдая за тем, с каким рвением рою для них братскую могилу.

х новоиспеченного лидера так и о

нее самообладание, с которым рассчитывал провести остаток дня, с грохотом сорвалось с петель. И тогда я взя

Отвечай. — в очередной раз обратился я к одному из пленн

Поначалу буйных приглашал, и тех, кто рвался поскорее высказаться. А

й по счету солда

до потолка. Я в полном отчаянии

ыть голословным, я прислонил лезвие топора к его

о сути то же, что я уже слышал от его мертвых сотоварищей. — Ты предал братьев своих ради пиз*ды, ты предал господина. Вел

Джамала и про то, что я что-то ему еще и должен б

сыпал меня очередной пор

Есть кто-то, за кем они пошли. И этот кто-то очевидно представляет для моей с

ледний раз

е предсмертное дыхание вместо внятного ответа на один и тот

мне или ум

приставил к

бе не победить. Близится тот час, когда тебя поймают и посадят на кол. Ты сдохнешь в адс

огнули от прилива нек

клятия и унижения. Но

тся за эт

ь над макушкой пленного на миг, и тут же опус

, я, всё ещё на взвод

, оказался бол

м, Фархад. — это был первый пленный, который назвал меня по имени. — Но ты не посчитался с нами. Не все успел

никло прямо в сердце.

отошёл от него н

мой поступок. Однако я знаю куда больше. И не факт, что име

. И этого тоже. — отдал приказ своим и, тщат

*

ем, как пленные — кто-то с надменным выражением лица, кто-то с унижением

на вас сейчас! Он всё видит и слышит! Прошу вас от его имени! Всем мусульманам, правове

засомн

тесь! Я перед вами стою безоружный! Хочу знать,

ительно выдвинулись из ст

ь их поступать так, как требую

выйти из строя т

ием нескольких человек, послушно пе

ругие религии, также вый

т остались поза

жал стоять на месте,

ли головами, о

я то, что считал

н быть терпимее. Тем более, сейч

о состоял на службе у Джамала более дес

не покинул стр

моим командованием, когда я был начальн

ут не будет

ной. Закурив сигарету, тот сделал пару глубоких затяжек, с подозрительным прищуром анализируя колых

аливает. Дай-ка

ок ранее, но по воле судьбы ушедший в криминал, вызвался помочь мне разговорить толпу. Он один из тех, кто ходил под моим руководством ран

ультате контузии, с сигаретой, зажатой в зубах, прошелся вдол

ма в криминальных кругах. Его имя было известно каждому из врагов и конкурентов, но все с ним старались не п

рял семью, от него отвернулись те "доблестные", на чью помощь он надеялся и уповал. Его в одночасье предали все, и тогда Азамат пер

омко подтвердил свои предположения,

, Лютик? — он вызывающе толкнул в плечо одного из солдат, высокого, сг

ыпадами, ни взглядом, Азамат, продолжая отрываться, отвесил ему

пев и это, пр

остав «безопасников» был причислен к изменника

плекцией, но низким ростом, резко схватил

то? Пов

-весь к-команд

ил пленного и

абыч, выбрав тебя узловым секьюрити своей «иллюзорной» задницы!

трепетный монолог

, Дарбеев. Калмыцкий «студент по обмену», кличка Монгол. Недолго пробыл

памяти фрагменты последних минут жизни узкоглазого палача по кличке Монгол, которо

ный диалог с пленными, которые, пока мы с Азамато

а?! Неважно, присутствовали ли при этом, убивали ли сами, или это прои

ных переглянул

рно, не опуская головы. В их глазах читалось, что сказанное мною бред чистой во

рил мне, кто

ь один выше

росить его в шатре, но я совлада

указал пальцем на первого попавшегося. Того, кого я не знал

шительно

ндир. Но кажется, б

ц, наследника достойного кроил себе! — вы

рый явно пожалел, что вышел из строя, я по

аследнике речь? Говори, иначе увид

засто

знал. За

от него возможно

да см

ему челюсть голыми руками. Когда начал растягивать бедняге рот, и

чно, товарищ командир

го, а после выпрямился и с разворота ударил солдата в живот. — Ты баба базарная или б

е стонов с хрипами, не воспроизвел. Скажи он чуточку

ился уже к товарищу побитого с

авал вирус, которым заражал женщин, а после п

больше. Но всё р

нечего сказать по поводу лабораторий и детских смертей?! Ваши боги сейчас смотрят на вас! И про

ых стояла гро

слова внятного, ни шеп

час же! — недолго думая,

о их нен

я меня как их главнокомандующего. По крайней мере, я узнал ис

е был в курсе, что тв

олдат, бывший «Алиевец», по старой привычке прозвав меня так

Всех пленных отпустить! Не преследовать! Раненых отвезти в гос

у пленному, который стоял к

за то, что они имели доступ к лабораторным исследованиям. При любом раскладе они трупы. Каждый из них. Если ваши армии объединятся

глаза, неуверенн

Передам. Това

лся. Для него мой приказ пока

желают мира, и в следующи

косился на ран

ред лицом высшего трибунала кланов выступим не

ы черной дубленки, которая много пов

я присел на корточки, чувствуя гран

е стало

лянув на небо, я вздо

у. Дай Аллах, к утру метель ути

ав дублёнки, я вспомнил о Кате и о

чтает о

орсточку, чтобы её порадовать.

ь меня, неисправимого монстра и убийцу

мама, погиб юнцом в Сирийской пустыне. А нынешний

жам

Алиева. Страшнее человека никого быть не может. Ни один чёрт, даже самый могущест

рен, что когда это случится, я стану свободным и больше не вернусь на поле боя. Я на

, издевательски подло отдалив