мать. Я вырвалась, подскочила с кровати и забилась в угол, наб

зы брызнули из глаз, я вся затряслась, как при ознобе, во рту пересохло. Закрыла лицо руками и закричала от ужаса, завыла, как белуга. Даже не представляла, нас

голос насекомого. — Прекращай р

Так он вс

коснуться. Стала прислушиваться и присматриваться, чтобы п

сколопендра непонятно откуда. Я не видела, где она спряталась. Ви

Бинты! — кричала в агонии,

очнется! — не унималась мокрица, по с

омощи появилось на тумбе. Я схватила

делай

. Меня затрясло с новой силой. Я никак не могла выжать как следует тряпку, а когда, наконец, получилось, не у

ми словами он прижал меня к полу, и сильна

х расцарапать кожу дракона, которая покрылась

, — хрипела

, отшвырнул меня к стене, ка

лько сильно, чтобы убить. А вот от раны на спине ничего не осталось. Его кожа то покрывалась чешуей, то

ижением, ожидая, что в любой момент он может снов

ужным извиниться, но ср

Впечатал в стену так, что я почти с ней слилась. Яро

нять силу, но ты вынудила! — припал он к моим губ

ачали спускаться ниже. Я не могла сделать даже глотка

ьцы погрузились в мое нутро. Я готова была ощутить бо

иворечивые чувства. Я морально не хотела близости, но тело отвечало на ласки дракона, тянулось к нему. Каждое движение его пальцев внутри, каждый хлесткий поцелуй я

прямо между ног, да так, что мне пришлось обхватит

й плоти, в отчаянии приложила ладони к щекам мужчины, ощущая ко

узнать, — говорила искренне со слезами на глазах, в надежде достучаться. Не знаю, что такого ужасного сделала хозяйка тела, чтобы заслужить такое грубое

в меня входить. До упора, смотря прямо в глаза, одной рукой сжимая талию, а другой оттягивая мои волосы, намотанные на кулак, назад, заставляя меня запрокинуть голову. С каждым толчком, слезы все боль

луями ключицу. Я отрешенно смотрела в потолок и корила себя за то, что не послушала проклятую сколоп

чья, — с вожделением прижимался к груди и втягивал ртом сосок. Все тело покрылось мурашками, и страсть забурлила внутри. Я не могла с ней спр

ти. В диком ритме двигался внутри, до боли оттягивая мои волосы, чтобы с гортанным

сидел спиной ко мне с опущенными плечами. Я свернулась калачиком, закуталась в

то выкинешь, никогда не вернешься в свои покои и останешься жить здесь, — произнес он слова, которые не имели