олпу, а ко мне тянулись чьи-то руки, рвали платье и больно щипали за плечи, грудь и все те места, куда им удавалось дотянуться. Поэтому, когда кто-то тяжелый навалился на мен

на, обдавая шею горячим дыханием, — на рассвете ты вернешься к мужу,

е о кратковременной боли стерлось, а вот саднящее чувство утраты осталось. Граф за

, я был недостаточно убедит

ею, уже и не вспомнить. А вот горячее дыхание и сомкнувшиеся вокруг левой ареолы губы, язык, ласкающий тугую горошину соска и ладонь, до боли стиснувшие правую грудь, вырвали из уст стон. Он зародился где-то внутри ухнувшего

и принялся ласкать его, отчего у меня потемнело в глазах. Я уже чувствовала горячую волну, что сладкими спазмами сотрясала тело, когда Имлин вытащил руку и вошел в меня на

ых вторжений, искусала губы до крови, но ни разу не попросила его остановиться. То безумие, которое овладело Имлином, доводило меня до ручки, заставляло кричать от переполнивших чувств и тонуть в омуте темного удовольствия. Тот нежн

взглядом наблюдая, как медленно поднимается солнце за окном. Имлин же выписывал пальцами одному лишь ему ведомые узоры на моей коже, не пропуская ни одного свободного места н

покоях тишину. — Только Пресветлый знает, как не хочу отдавать тебя старику! Знаешь,

! — мне был непонятен этот разговор, и без того одолевали

Все мы слуги Светлобога, а значит, не можем идти против его законов. Ты вернешься к фон Пирсу, но… — мужчина запнулся, на его лице заиграла самодовольная ухмылка, — надеюсь, с моим ребенком во чр

приложила руку к животу и воп

в его глазах снова загорелся огонь желания. — Ты слишком хороша

тот миг скрылось за тучей и за окном потемнело. На се

Я уже взял тебя, замужнюю женщину. Взял столько раз, сколько захотелос

меня в замке? Ведь был случай, когда сюзерен,

пречная репутация, а твоя, к сожалению, сомнительна. Да и не в том дело.

че обман раскроется и тогда ни о каком помиловании и речи идти не может. Как мне жить дальше? Нас с Амалией не должны видеть вместе, а значит,

рого цвета из дорогой ткани скрывал тот самый белый плащ, который грел меня по дороге к замку. Я шла по длинным коридорам в сопровождении того же вассала и ловила на себ

и в карету. Никогда не забуду величественный замок, где меня лишили чести и будуще

ом мужа и слухи развеялись, — с добротой в го

вот только слез не осталось.

спросила еле слышно у с

сказать о вас плохо, — заулыбался мужчина, не пон

нь, и я уже мертва, отвергнута Светлобогом. И не смыть этот тяжкий грех святой водой из храма, не вымолить прощение. От осознания

полпути карета остановила

и протянул вассалу бумагу. Страх окутал сознание, когда вспомнила, как племянник Пирса обошелся со мной в храме. Сердце застучало с тако

го телосложения с черными волосами, завязанными в хвост на затылке. — Мне не трудно достави

чувствовала себя относительно с

стье должен я лично. С рассветом Право графа Имлина де Сагора прекраща

кареты. Протянул мне руку, чтобы помочь выйти, но я не могла пошевели

ься и выйти из кареты. Вот только сердце тут же ухнуло в пятки, когда столкнулась с нах

лся в карету, которая тут же развернулась и покатила в обратном

, не правда ли? —

— выплюнула

нялся сам и прижал к себе с такой силой, что послышался хруст