дору в свои покои, стараясь унять в груди разбитое вдребезги сердце. Решение отца
ег
жить в навязанных с рождения рамках. И пусть наказание за нарушение устоев —
е матери слышалась не трево
рать вещи, без разбора зап
н! — встретила
аме
о я усвоила с детства, но мамочка — моя душа. Никогда ее не боялась так,
увлечение этим… — не подобрав
видят врагов и желают им скорейшей смерти, поэтому
я сейчас! — ее злость нарастала, как сне
пыхалось и дрожало в страхе. Как представлю, что
амоотверженно любить, но и сам
Я отражалась в сверкающей слезами зелени. — Потому что ты знаешь, что мне не жит
вь мою дочь на путь света. Прогони темных духов, что сделали ее одержимой! Дай ей возможность прозреть. Не оставь в беде. Я не переживу! О, Ш
льфийских узла, чтобы свободно перекинуть через плечи. Так будет легче до
она всхлипнула и будто постарела на несколько лет, сухие губы задрожали. — Ты не сможешь жить в этом племени! Вам не позволит стая! Он разобьет тебе сердце! Они разорвут тебя на куски и зажарят на вертеле! А если отец узнает о
на костре горю каждое мгнов
куратно разрывая их цепкий захват. — Я не вернусь, мама
итала. Я останусь одна, — прошептала обреченно с диким страхом в глазах, а потом перевела дух и добавила
хотела остаться и прожить жизнь так, как положено родовитому лесному эльфу из кл
едва не сорвался голо
, но наступит полночь и никто не сможет тебе помочь. Власть оборотней безгранична, когда он
ностью осознав
лкую речь. — Знай, я жду, и буду ждать всегда, — осенила меня знак
роклинает, а братишку поцелуй, — сказал
. Крылья задрожали — им передалось мое волнение, прижались к
неизвестность, но за Тилионом я бы
дремали стражи, опоенные зельем, а потом бежать без оглядки к белой границе. Там Самшитовый лес и озеро рядом с дер