дверь и сбегаю по ступенькам. Только сев в машину и отъехав триста метров от злополучно

ыдания. Спрятав лицо в ладонях, я плАчу, как в детстве – горько и самозабвенно, до распухших глаз и икоты. Но, увы, сейчас нет мамы, которая подойдет ко мне сзади, обнимет за плечи и скажет, что она со мной и все будет хорошо. От осознания того, что я

больше, почему-то, есть. На эту мысль желудок заунывно воет, прямым текстом заявляя о лютом голоде. Посмотрев на себя в зеркало, прихожу в ужас от опухшего лица алкоголички после трехдневного зап

е названий блюд, завывает не хуже волка, явно вынуждая меня поторапливаться. Сделав заказ, ненадолго зависаю, вспомнив происходящее в доме ведьмы. Что это за лицо было в шаре? И почему он потом почерне

жку грибного крем-супа. Только по послевкусию понимаю, что первое блюдо в этом кафе неожиданно изысканное и очень вкусно приготовленное. Надо же. А ведь это даже не ресторан. Второму блю

егающего официанта за руку и говор

мую искреннюю благодарность и похвалу.

ым кусочком. Я так увлекаюсь, что не сразу замечаю, когда за мой столик, напротив меня кто-то садится, а когда по

о я смущена и не знаю, как реагировать. – Захотелось выйти, п

юда. Скажу вам по секрету, я пришла в это кафе в ужасном настроении, разбитой и раздавленной. Но после того, как съела суп чувствую себя так, словно поговорила с кем-то близким, получила

о помочь. Меня зовут Мария. Это мое кафе. Я здесь готовлю для посетителей уже скоро шесть

так мало. Вы во

попадались чаще. Но что поделать, времена меняются,

лица кафе, но продолжила улыбаться и кивать

сейчас со многими бывает, но только единицам везет познать смысл своей жизни. Вам повезет, я уверена. Спасибо, что вы такая светлая, вопреки вс

серт, расплачиваюсь по счету, оставив щедрые чаевые, и еду домой. Оставив машину на стоянке, зачем-то вместо того, чтобы подняться в квартиру, иду в сквер. Еще издали вижу уже знакомую пожилую пару на скамейке. Вокруг женщины клубится тьма, опутыв

в ответ на их удивленные взгляды. –

рогой, - тут же набычивается пожилой му

одошла, наверное, хочет что-то сказ

ело до того, что она хочет сказать?

муж немного раздражен последнее

на свою жену. – Ты упрямая женщина, Гертруда Миллер! И эгоисти

ь весьма отчетливо вижу, какой-то родственник. Присматриваюсь к почти непрозрачной фигуре. Девушка похожа на пожилого джентльмена. Возможно, дочь? Призрак тут же кивает в ответ на мои мысли и пыт

отка, и смотрю в никуда, не от

, про

сказать, - напомина

о мне нужно сказать, а дальше – сами выбирайте верить мне, или нет.

ю ересь! – тут же поднимается со своего места м

моей дочерью, Джон. А т

я на лавочку, но демонстративно отворачив

м. И она обеспокоена, ч

Опять тво

ешать. Я просто курьер. Ваша дочь просит передать вам, чтобы вы вспомнили те времена, когда она была маленькая и болела. Т

как я говорю, становятся все бо

осит вас не сдаваться. Еще не пришло ваше время. Вы еще нужны этому миру и своему мужу. А когда настанет ваш час,

ды Миллер становится светлее, и я понимаю, что смогла достучаться до женщины. Устало выдохнув, киваю головой на прощ

ивленно ог

уда Миллер, вытирая красные от слез

представилась.

иолетта. Я буду

жит так же, как оставила мама, даже в воздухе еще пахнет ее любимым лавандовым маслом. Закрываю дверь и прохожу к столу. Сажусь, медленно поглаживая полированную поверхность. Мама часто сидела на этом месте и

а них лицом и выдыхаю. Острая тоска щ

происходит и меня это жутко пугает. Я не знаю, что

ица. Нажимаю пальцем, чтобы поправить, но опять раздается щелчок, еще более громкий, и низ стола отъезжает ко мне, являя потайной плоский шкафчик, в котором лежит тетрадь. Не веря своим гла