спеша поднимаемся по ступенькам. У меня дома нет ничего особенного, пр

глаза. Она оглядывается вокруг, как буд

пать ее вопросами о жизни. Видимо, это потому, ч

ся понять, какого черта делать со своей жизнью, так

ашиваю я, как тольк

готовить ей что-нибудь поесть, к тому же она выгля

ит она и проходит

удивлением, когда о

сходить в магазин за продуктами, а во-вторых, замороженная пицца – это все что у меня есть. Вряд ли это та самая домашняя еда, которую я представлял, дума

оторых с оружием. Она смотрит так пристально, как будто живет моментом на этой фотографии. Пройдя вдоль стены, она останавливается возле одной из фоток, на ней оди

на эту нелепую одежду, которую она носит. Ее бедра шикарны, их можно заметить под широкой юбкой, и, если присмотреться, я вижу, что п

ужище,

ачивается, одернув руку, как будто ее застали за чем-то не

не должна была

будто она говорит их не

по волосам. — Я хотел приготовить тебе что-нибудь, но, как оказалось, мне

ней, но решаю отогнать свои сомнения. Тишина окутывает нас, пока она ходит п

то она пузырится от чрезмерного нагрева, я вытаскиваю ее, выключаю духовку и достаю две б

трит на еду, а я ел

ирать на кухне, чтобы дать рукам занятие, а Полина тем временем откусывает еще один маленькие кусочек, съедая

направляюсь в гостиную, она идет за мной

протягиваю руки, чтобы удержать ее, и от этого прикосновения меня словно пронзает током. Я не уверен, откуд

ься, ты можешь пожить здесь какое-то время

я с любопытством смотрю на нее. В ее больших голубых глазах расцветает удивление, страх и что-то еще. Я опускаю руки по швам,

ощущать тепло ее тела, прижатого к моему. Ее грудь касается моей, а когда ее маленькие руки подним

еня до глубины души, она подается вперед и прижимается своими пухл