Потерянное прошлое или путь к Великому Атракору

Как же много значительных вещей происходит с незначительными людьми. Как судьба, коварными уловками касается своими безразличными пальцами людей, делая их причастными к жизням других.

Так на городском рынке, шумном и забитом людьми, холодом, сыростью и грязью, ребенок, выброшенный на произвол судьбы, пытался выжить. Девочка лет пяти, больше похожая на дикого зверя, в оборванных грязных одеждах, с босыми ногами и протянутой рукой, как призрак ходила среди людей в надежде получить хоть немного снисходительности. Не поднимая своих глаз, она перебирала ногами, которые уже привыкли к холоду и грязи. Да и как все ее худое тельце, которое не раз засыпало на сырой земле под проливными дождями, испытывая сумасшедшее напряжение от того, что не могла согреться и уснуть.

Люди её не замечали. Но если всё же видели её глаза, то превращались в демонов. Скалились, пуская в ход кулаки и ругательства, не задаваясь вопросом, откуда в них столько первобытной ненависти.

Проходя рядом с лавкой с карамельными сладостями, она немного задержалась. Несколько мальчишек обратили на это внимание и стали над ней подшучивать, высмеивая ее внешний вид. Один из них, что был в одеждах побогаче, подошел к ней вплотную, глянул на ее лицо и плюнул.

— Поганка. — Процедил он сквозь зубы и толкнул её на землю.

Девочка наполнилась яростью, которая теперь была ее давней подругой, тут же встала, разбежалась и ударила мальчишку в живот. Тот сжался от боли, приложив руки к животу.

— Держите ее! — Закричал побитый мальчик и его друзья бросились в погоню за бойкой девчонкой.

Она, как маленькая рысь, промелькнула между покупателей, торговцев и зевак. Пробежала вдоль Желтой рыночной улицы, где продавали специи, и свернула на Красную улицу, заполненную фруктами.

Погоня прекратилась. Но теперь девочка почувствовала ноющую боль в животе от одного из своих главных врагов — голода. Она сжала рукой свои одежки от боли, и ее глаза тут же нашли лавку, где продавались яблоки. Продавец то и дело время от времени отвлекался от своих корзин, обслуживая клиентов. Она подкралась к лавке, протиснулась среди зевак, что ждали своей очереди, и, как грациозная кошка, нырнув своей маленькой ручкой в корзину, вытащила яблоко. Не спеша праздновать победу, она спрятала его за тряпки, что считала одеждой, и бросилась бежать.

Предвкушая вкус яблока и подгоняя себя страхом, она мчалась к выходу из рынка в надежде найти за его территорией укромное место. Быстро перебирая ногами, стараясь отслеживать всё, что происходит вокруг, она не заметила, как уже далеко за рынком на дороге, что выходила из города на проселочную, ей перегородил путь мужчина в доспехах, измазанных уже высохшей кровью и болотной грязью. От него несло потом и металлом.

— Полегче малышка. — Глубокий мужской голос остепенил ребенка.

Она интуитивно сильнее вцепилась пальчиками в яблоко через грязную и уже мокрую одежду до появления сока.

Черноволосый высокий мужчина улыбнулся, но когда он заметил под одеждой девочки яблоко, уголки его рта коварно покосились, и он присел.

— И что это ты прячешь? — Мужчина вырвал яблоко из цепких рук. — Ты же его украла. Откуда у такой страшной оборванки, как ты, может быть такое красивое яблоко? — Он протер фрукт в руках и откусил кусок, брызгая редкими каплями на грязное лицо малышки, которая скалилась на него.

Его теплая, широкая рука схватила ее лицо шершавыми пальцами и направила в сторону солнца — глаза бедняжки засверкали синими кристаллами со множеством граней.

— Вот оно что. — С горечью в голосе проговорил мужчина.

Он увидел ее главный изъян. Увидел то, что было причиной ненависти, которую испытывали к ней прохожие, увидел то, из-за чего она голодала и не раз была избита, увидел то, что не давало ей жить. Но если бы он мог узреть в этих глазах то, что действительно они скрывали, мог бы разглядеть среди множества граней тайну, которую хранила его страна. Если бы он мог. Он бы узнал, что весь Сиалес, всё его любимое королевство, за которое он не раз проливал кровь, имеет множество секретов, а девочка всего лишь отголосок прошлого, который отразился в ее глазах.

Что заставило мужчину, прожженного битвами, пропитанного войнами, видевшего жестокость и смерть, обратить внимание на обездоленного ребенка и найти в себе кроху сострадания?

— Что может быть хуже такой оборванки, как ты? И твои глаза говорят, что может. Он отпустил девочку и выпрямился.

— Что там, господин? — Мужчина моложе и в доспехах попроще подошел ближе и бросил уставший, безразличный взгляд на ребенка. Он был таким же грязным и уставшим. Но при этом выглядел довольным после тяжелого сражения.

— А ты посмотри на ее глаза. Сил у неё нет, а признаком природа наделила. — Залился смехом.

Тот, что моложе, наклонился над девочкой, рассмотрел ее глаза и оскалился:

— Поганое отродье! — И плюнул девочке в глаза, кривя лицом.

— Полегче, Барсмис! — Мужчина старше стукнул второго кулаком по спине. — Глаза уже ее наказали на жизнь вперед. Лучше заберем ее с собой. Отмоем, откормим. В ней столько рвения к жизни. — Проговорил мечтательно мужчина, глядя на ребенка.

— Хорошо, господин. Но от неё у меня мураши пробежали по телу. — Неохотно пробубнил второй, отступив от девочки.

— И давай уже вернемся в крепость. Я устал.

— Господин Вальд, вы думаете, что вам разрешат взять девочку с улицы?

— Я уже столько отдал Сиалесу, думаю, что он будет не против подарить мне кого-то вроде нее.

Девочка не стала сопротивляться еще после слов о том, что ее хотят откормить. Она послушно поддалась на руки Вальду, который усадил ее на свою и без того груженную лошадь и уселся сам. Они двинулись прочь от одного из торговых городов, что носил название Влевионат, и направились в крепость Белая Кость.