«Лайла, как жена Эрика, ты уже три года бездетна. Вам следует достойно уступить место кому-то более достойному».
"Хорошо."
Я согласилась, слегка кивнув, так же, как тогда согласилась выйти за него замуж.
В ту ночь пожар охватил мой двор, оторвав меня от моих страданий.
Когда я снова открыла глаза, я снова оказалась в том дне, когда он сделал мне предложение.
Но на этот раз он заплакал и сказал: «Лайла, не уходи».
Мои руки дрожали, когда я поднял ведро, закинул веревку в колодец и изо всех сил пытался вытащить ее.
День за днем я жила так, без всяких служанок и слуг. Мне приходилось все делать самой, и я давно к этому привыкла.
Постоянная нехватка питательной пищи сделала мои руки тонкими и хрупкими.
Я оцепенело уронил тяжелое ведро на землю.
Доставать воду было ежедневной задачей; без нее не было бы воды для питья и мытья.
«Хозяин, вы сожалеете об этом?»
Холодный механический голос системы эхом отдавался в моем сознании.
Я смог лишь горько улыбнуться, не произнеся ни слова.
Сожалеть? Конечно, я пожалел об этом. Но где в мире можно купить лекарство от сожалений?
«Лайла! Семья Уильямс пала. Теперь ты всего лишь потерянная собака!»
Эрик, маркиз Северного Яня, выставлял напоказ передо мной свою любовницу.
Я, которая когда-то была его законной женой, введенной в его дом со всей традиционной помпой, теперь была растоптана любовницей.
Всего за несколько коротких лет брака мой отец, мать и обе мои семьи пришли в упадок.
В Эврегане меня, наверное, все забыли.
Некогда яркая и смелая я постепенно изнашивалась жизнью во внутреннем дворике, мои острые углы притуплялись.
«Как жена Эрика, ты уже три года бездетна. Естественно, вам следует уйти и уступить место кому-то другому».
Он нежно ласкал живот женщины рядом с собой, его нежность по отношению к ней резко контрастировала с его нетерпением по отношению ко мне, наблюдать за этим было почти больно.
"Хорошо."
Я стояла у ведра, одетая в грубую, грубую ткань.
Я не боролся и не сопротивлялся, возможно, потому, что уже смирился со своей участью.
За последние три года он поначалу, возможно, и был добр ко мне, но со временем он становился все более нетерпеливым и часто не ночевал дома. Его холодность и пренебрежение заставляли других смотреть на меня еще свысока.
По Эврегану уже давно ходили слухи: у Эрика есть любовница на улице.
Я всегда это знала, но никогда не думала, что он приведет ее ко мне и заставит меня уйти.
Но он тогда умолял меня.
Как он мог так легко забыть об этом на Празднике фонарей, под ослепительным фейерверком, на глазах у всех?
Ой, нет, наверное, я единственный, кто помнил.
В ту ночь я отослала всех служанок и слуг со двора, взяла свечу и поджегла весь двор.
Я стояла в свете камина, прислушиваясь к крикам служанок и слуг. Последнее, что я увидел, был Эрик, подбегающий ко мне. На его лице застыло выражение шока.
Наконец я был свободен.
В конце концов, я потерпел неудачу в этом мире.