Один экзорцист хорошо, а два лучше

Аманда Милтон очень любила свой город, маленькую и уютную улочку, мужа и уже почти совсем взрослую дочь. Сегодня она вообще любила всё вокруг гораздо сильнее обычного, потому что вечер однозначно удался. Посиделки с соседками-домохозяйками проходили по средам и длились до глубокой ночи, пока дамы за бокалом вина не успевали перемыть косточки всем, кто на их встречах не присутствовал. Особенно двум странным девушкам, которые недавно сняли дом Беллов. Одеваются вызывающе, грубые, соседскую общину игнорируют и не хотят идти на контакт. Одним словом, подозрительные.

Правда, шумных вечеринок и оргий не устраивают. Разве что одна из них, Эрика Джонс, иногда играет на гитаре в саду и поёт свои бунтарские песенки. Вторая, Оливия Фостер, из дома почти не показывается. Говорят, пишет страшные рассказы. Какой ужас, совсем неподходящее занятие для молодой леди.

В последнее время они стали самой популярной темой обсуждений. Новички совершенно не вписывались в показательно-идиллическую картину, которую жильцы долго и упорно создавали уже много лет. Соседки сокрушённо вздыхали и риторически спрашивали друг у друга: «Что мы можем поделать с этим, дорогая?»

Аманда возмущённо фыркнула, поглубже закутываясь в тёплую вязаную кофту, вдохнула свежий ночной воздух и снова улыбнулась. Нет, сегодня ей определённо ничто не сможет испортить настроение.

Южная Карпентер-стрит даже глубокой ночью вселяла ощущение безопасности. Вот дом Эллы Фицжеральд, добродушной старушки, обожающей печь булочки по воскресеньям, дальше дом Уайтов, буквально утопающий в зелени, а за ним — Беллов. Всё вокруг родное и хорошо знакомое.

Аманда вспомнила, как они с Джорджем переехали сюда двенадцать лет назад сразу после свадьбы. Она была молода и совершенно не разбиралась в ведении домашнего хозяйства. О готовке и говорить не стоило. Очевидно, ей будет очень сложно на новом месте: ни родителей, ни друзей. Не звонить же домой по любому поводу.

И каково же было её удивление, когда соседки пришли знакомиться, сияя радушными улыбками, а миссис Белл принесла чудесный яблочный пирог. Только тогда она начала понимать, как прекрасен Эпплтон с его уютом, приятной тишиной, наполненной пением птиц и шелестом листвы. Не то, что шумный, забитый людьми Чикаго, где Аманда жила с детства.

Иногда она злилась на миссис Уайт и миссис Белл, когда они ласково, но твёрдо направляли её, пытаясь научить всему, что знали сами. Обижалась и, бывало, пока Джордж мирно спал рядом, плакала в подушку по ночам, повторяя про себя: «У меня никогда ничего не получится». Но через полгода, с гордостью глядя на свой дом и идеальную лужайку, могла уверенно сказать, что стала отличной домохозяйкой. Опираясь на крепкие добрососедские отношения, они были как одна большая семья, в которой каждый придёт на помощь, если понадобится. Именно здесь, в Эпплтоне, Аманда Милтон впервые в жизни почувствовала себя на своём месте.

Потом Джим Белл перенёс инфаркт, чета переехала к детям в Грин-Бей, а дом сдали. Вот так и появились на их улице две странные девушки. Инородный элемент в идеально выстроенном

мире. Правда, Аманда верила, что сможет помочь им стать достойными и добродетельными особами, как когда-то помогли ей самой.

Женщина поравнялась с домом Беллов, предаваясь мечтам о том, как прекрасна будет их жизнь если девушки, наконец, возьмутся за ум и приведут лужайку в надлежащий вид, когда по всей улице вдруг замигал и погас свет.

— Что такое? — вслух удивилась Аманда. — У нас не бывает проблем с электричеством. Какая-то поломка?

Воздух вдруг стал на несколько градусов холоднее. Ощущение безопасности сменилось давящей тревогой. За увитым глицинией заборчиком мелькнула и тут же пропала какая-то тень. Или показалось? Аманда сделала несколько неуверенных шагов по гравийной подъездной дорожке. Тень мелькнула снова — уже у самой калитки.

— Здесь кто-то есть? — спросила она в темноту. Инстинкт самосохранения вопил, что нужно бежать как можно дальше, но природное любопытство заставляло вытягивать шею, всматриваясь в темноту чужого сада. — Эй! Если у вас дурные намерения, лучше уходите! Я звоню в полицию!

Вокруг царила тишина, только листья слегка шелестели на ветру.

Аманда нащупала в кармане телефон и осторожно приблизилась к калитке.

— Вы меня слышите? — настойчиво повторила она и остановилась так резко, будто налетела на стену. Прямо перед ней кто-то стоял. Высокая фигура, отдалённо похожая на человеческую, но поза настолько неестественная и изломанная, что становилось жутко. Темнота великодушно скрывала подробности, одно лицо неясно проступало светлым пятном. Огромные белые глаза с узкими зрачками, обведённые чёрными кругами, и широкая улыбка, полная острых, как иглы, зубов. Улыбка занимала на лице гораздо больше места, чем человеческая. Существо шевельнуло по-паучьи тонкими лапами и с лёгким шуршанием придвинулось к Аманде. Оно не издавало ни звука, но в голове перепуганной женщины отдалось болью прерывистое шипение, похожее на издевательский смех.

Аманда попятилась. Тело будто застыло под властью белых глаз. В мозгу молнией пронеслась мысль, что такое просто не может произойти с человеком, который платит налоги и ходит в церковь каждое воскресенье. Это стало последней связной мыслью. Гротескное лицо резко приблизилось, пасть раскрылась, шипение усилилось. Аманда нелепо взмахнула руками, чувствуя, как от сердца расползается ледяной холод, и её сознание провалилось в темноту.