Первый и последний

ол

в то же время восторженно рассматривает новый для себя удивительный мир.Это определенно были глаза. Они цепляли. В них было что-то такое, что заставляло сер

*

льной России, с численностью населения в десять тысяч челове

у, где со всех сторон нас окружали леса, и где для того, чтобы пройти его вдоль и поперек, требовался

ольно заметным учеником, едва ли не отличником. На школьных линейках ему регулярно вручали призы за какое-нибудь очередное академическое достижение, и все вокруг вежливо хлопали, когда

городке виды спорта (футбол, волейбол, теннис, лыжи, ну и баскетбол, разумеется) давались мне на удивление легко. Я регулярно ходил защищать честь школы на все возможные соревнования, кроссы, забеги и веселые старты — черт знает чего

ал, когда наш учитель физкультуры объявил о том, что набирает для тренировок спортивную баскетбольную команду. Мол, будем тренироваться, чтобы выиграть город

л его тренер, мягко говоря, не производил впечатления любителя спорта. Он был худенький, тонкий и гибкий — ему, пожалуй, больше подошли бы какие-нибудь танцы, но хореографиче

шинство: пробивные, вечно неумолкающие, они создавали в зале основной шум, и они же — основной шарм. Возможности сделать две о

а пары, бросали его друг другу. В пару мне попался тот самый парнишка, и мы вполне неплохо сыгрались. Вот только де

едоволен тем, что мне приходится бежать за укатив

вый раз, когда я услышал его голос. Я тогда уж

зовут-

Са

небесными глазами, взгляд кото

доров. М

, как он улыбнулся: это было так искренне. Впрочем,

н быстро бегал и умело совершал передачи, хотя с меткостью у него явно были проблемы; к

ую проходящие в жарких баталиях, ругани и дурацких шутках каким-то чудесным образом сблизили нас всех, и меня с ним тоже. Мы с ребятами не говорили о чем-то конкретном, так, ерунду обсуж

будь втянуть его в беседу и, кажется, у них действительно это получалось. Он даже сам начал периодически по

и спортзала царила чернильная темнота, хотя было совсем не так уж поздно — около семи часов. Но у н

ые проблемы, но он практически пустил занятие на самотек. Проконтролировав разминку и выполнение нескольких упражнений, он поделил

ки в ребра — все то, что обычно мы держали при тренере в узде — вырвалось наружу. Я играл в команде с Сашей и еще

гнитом. Юля, очевидно очень рано раскрывшая в себе сексуальность, уже тогда использовала все доступные женщинам приемы, заставляющие мужчин бегать за ней хвостиком. Одним из этих весьма дешевых приемов были ее наряды. Сколь

ее «раскрепощённости» в городе ходило множество слухов. Но ее это, кажется, тоже не волн

захотела ходить сюда, но кто ж разберет, что творится в голове взбалмошной десятиклассницы. Так вот, на т

екольте, был готов выпустить из рук мяч, а она в это время отбивала его и передавала своей команде. В общем-то, суть не в том, насколько коварной была Юля, а в том, насколько будоражащий эффект она оказывала на всех нас. Ну представьте

е ягодиц. Мы, конечно, бегали быстро и много, но я понятия не имею, как она ухитрялась не замерзать в своем прики

на есть «ближний бой» за мяч. Разумеется, парни тут же терялись, стоило ей провернуть подобное, и как результат — мы про

, будто проспал все это время, похвалил нас з

тороплюсь, мне домой срочно нужно. Выручишь

ыло проблемой. Я и так почти всегда уходил последним: собирался медленно, не торопясь, домой сильно не рвался. Так что я, как самый

коридорах стоит такой рев и галдеж, что невозможно даже представить, что это место бывает таким тихим. Поэтому я шел к раздевалке, медленно вдыхая пыльный (и все же приятный) запах родных стен, и хотел нас

еня слегка удивило, что он стоял ко мне спиной, и даже когда я вошел, лишь повернул голову на звук, но не обернулся. Впрочем, я решил не обращать на это внимания и сам

мы сегод

Уг

а стене, к которой он по-прежнему был повернут. Теперь уж я н

улся туда и стои

весь был красный как рак. Его лицо полыхало таким диким румянцем,

то румянец обычно — явный знак чего-то неприличного. Меня начал р

пусом, но я долго раздумывать не стал. Схватил его за плечо и силой разверну

ло. Хотя, когда я окинул взглядом его фигуру с головы до ног, мне стала очевидна причина такого стран

если бы хоть кто-то в это время был в коридоре

раснеть еще сильнее было, кажется, невозможно

чностью. А тогда мне и не хотелось быть тактичным. Мне хотелось ржать и

переставая гоготать. — Она та еще штучка!!! Небос

ице. Сначала дрогнул самый уголок его губ с одной стороны, потом

продолжал безудержно хохотать, даже не поним

етя способность членораздельно разговари

она горяч

я через тонкую ткань его шортов, но меня это по какой-то причине больше не смущало. На

льше по коридору, может

ое «Неет», я с грохотом распахнул дверь н

Иди сюда, т

о напрасно он так переживал: коридор ответил мне только гулким эхом, а раздевал

л? — злобно сверля ме

не переставая смеяться, скосил взгляд ниже. — А то

жав ко мне, он встал слишком близко, поднимая руку, я с

одним словом, даже если бы постарался. Это был не то вздох, не то шипящий выдох, не то ост

ой целью сделать ему больно, я вдруг захлопнул дверь раздевалк

до

но, ожидал) он просто посмотрел мне в глаза. Долго, не мигая. Тогда я впервые хорошенько рассмотрел их цвет: светло-светло голубые, как неб

минут. И я не знаю, что сподвигло меня к дальнейшим действиям: может, я в его глазах прочита

меня очень внимательно, и была в этом взгляде такая невыносимая прямота и доверчивость, что я не выдержал э

вопрос был только — зачем это нужно? но я его себе как-то вот не задавал. Прос

сдавленно дышал, и для меня было очевидно, что через пару движений он сдастся. И точно: спустя буквально пару минут я почувствовал, что н

сейчас начал приходить в себя. Больше не было ни приступо

пор, в надежде получить доступ к свету электрических лам

ел из раздевалки, намереваясь пойти переодеться в мужской туалет. Судя по тому, что я мог разли

ь, отправился вдаль по коридору, а затем вверх по лестнице, у