ием сильнейшей анестезии. Я не испытывала боли, я, ско

вание от того, что я живая, и даже злость на себя за это вместе со страхом смерти. Я боялась открыть глаза, не зная, кого я перед ними увижу и

я. Его здесь нет. Никого

воем сне. Но стоит мне их открыть, и я снова попаду в кошмар с хрустом песка на зубах. Все еще саднило между ног и болели бедра и ноги вверху. Их словно сильно потянуло. Я не удивилась присутствию Джабиры. Он обещал ее привести.

узкие бедра и узкий вход в твое естество. Но наши мышцы эластичны, мы умеем растягиваться, и тот дискомфорт, что ты испытываешь сейчас, скорее, от по

и вскочила. – Я не позволю! Руки на

и д

р в стеклянной банке палкой и п

? Он помешан на тебе. Ты можешь вертеть им, как пожелаешь, если будешь умной. Используй свои чары. Если он полюбит тебя, ты може

ть ни кем этому зверю. Я его

ась к склянке, потом взяла в руки другу

ходят друг от друга ненависть и любовь. Они

ляю себе тол

рчайшая и

, я больше не боялась. Что еще он может сделать со мной? Убить? Я и так почти убита. Изнасиловать? Я у

то пожелаешь. Мужчиной так легко управлять, когда в его чре

лишь раздражали и злили. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня программировали или леч

ила для тебя отвар, который поможет регенерации твоего т

о не обращала внимание. Не хочу есть,

нашла, чем тебе заплати

дно меня не просто казнят за это – меня схоронят,

жутком и дурном сне. Меня собирались казнить. В этом мире, наверное,

пей. Станет

ку с темно-коричнев

авила туда противорвотное. Приходи в себя. Адн

ло, как в ознобе, паника нарастала гд

я и от тела, и от души остаются одни лохмотья. Аднан мог отдать тебя на потеху своим людям, они порвали бы все твои отверстия, включая ноздри и даже самые маленькие дырочки на твоем теле. Ты знать не знаешь, что такое озверевшие

ворила, меня тошнило и

я не буду пить твои

ь, не обязательно быть разодранной физически. Я хотела с ним по-другому, я х

лений, испарились мечты и перехотелось домой. Такая грязная я не могу туда заявиться. Я свернулась клу

я в угол, лихорадочно осматриваясь в поисках оружия. Нет, не против него, а против себя. Чтоб не позволить даже приблизиться. Аднан

не блестел пожар ненависти и презрения. Он сделал шаг ко мне, и я вскочил

алась от лекарств и от еды.

м. Если приблизится, я подожгу на себе одежду и обгорю так, ч

отом съешь свой ужин, и не приведи Алла

астерзание? Зачем мне лечиться, чтоб ты снова мучил меня и п

ила с

ближайся

. Я глазом моргнуть не успела, как он выхватил у меня свечу и потушил огонь голыми

ешь, или

я, но рука Аднана так сдавила мне ребра, что я не смогла и вдохнуть. Когда сделала последний глоток, араб отшвырнул меня

ись на переносице, и неожиданно для самой себя я заплакала

ебя живьем. Если Джабира скажет мне снова, ч

я руками. Ненавижу. Как же я его ненавижу. Я бы смотрела, как он го

ердце. Кто не умеет плакать – тот не умеет люби

весь смысл этих слов. Я была слишк

твоей власти. Будь умной, Альшита. Ты

ыгода… я домой х

е цепляться за свой, в которы

ой. Я все что угодно сделаю

ело взд

тит, а может, и вечно. Запала ты ему

стрепенулась, зажала уши руками. Я больше не могла

иоткрыла дверь и несколько секунд смотрела нару

ираются наказать за какой-то проступок.

. Это из-за меня. За то, что еду

несколько секунд, не веря своим глазам. Женщины обступили Амину

рала воду и х

дател

оро

защитную маленькую девочку? Мне кажется или это происходит на самом деле? Но мне не

расть? Как смела потом в

сской шармутой! Хочешь стать такой

меня. Она хорошая, хорошая. Пож

е ее, так, чтоб навсегда запомнила, ломайте ей кости. Мо

апать девочку. Наверное, ему запретили, вот и гнобят несчастного ребенка. Они словно по команде к

ка! Вы что – нелюди?!

сская шармута в

себе за спину,

? Трусливые вороны! Только подойдите, я вам глаза

ешаются кинуться. Боятся, сволоч

те, проучите, оставьте без вкусного,

мало били, иначе не выросла б из тебя

юнула в мо

йте

женщины пе

велел не

их, иначе она у нас и детей, и мужей уведет. А маленькая дрянь ей п

ня по плечу. Я бросилась к ней, выдерги

е! Я тебя голым

акинулась на меня,

е ее!

ры сыпались на плечи и на голову один за другим, а я губы закусила, представляя себе, что это сестренка моя, что это ее бить хотели. Мою маленькую

ри! Вы что – с ума посходили? А ну

ины. Удары еще опустились на спину и на руку и тут же прекратились,

шить? Кто затеял? Кто такой наглый и

торый тут же узнала, и по

. Она все зат

аться меня, а, Гу

адовская! А у тебя глаза пеленой похо

уши руками закрыть, что

чины каждой всыпят по десять плетей. А если откажу

ипнув от боли, повела ими, чтоб не трога

цедил сквозь зубы по-русск

а…, – зак

й за ребёнка отвечаешь, накорми и приведешь ко

ему в шею ногтями. – Мне отрежь! Она

Она должна понимать

где женщина руками зарабатывает на хлеб,

е там не было. Она словно испарилась. Потом я привыкну. Старая ведьма делала это постоянно – испарялась без предупреждения и иногда в самый нужный момент. Аднан положил меня на матрас, и

е Дж

е з

ениться, словно похудел или осунулся, весь зарос неухоженно. Не так, как всегда, а так, как будто б

алабею и л

комок от ожидания неминуемой адской боли, если снова решит взять силой. Я помнила, как в прошлый раз он вонзался в меня, разрывая мне внутренности, до сих пор ног

е сегодня. В другой р

токие пальцы сжали мой подбородок, и я открыла глаза, вкладывая в свой

ивот. Еще раз повторять не

, и все тело дрожит от отчаянного ужаса. Стянула джалабею через голову и, стараясь не см

с? Я не трогал тебя все эти

лся тронуть? Разве не

посмотри

у ночь. Сейчас они имели невероятно светлый цвет, насыщенный, особенно в сочетании с очень темной кожей и черными волосами. Аднан вдруг взял

наешь, что это такое. Но ты смелая. Ты отчаянная… Зачем влезла? Амину зачем спасать пришла? Они могли насм

пальцами, чем лаская. Я вся внутренне напряглась. Мое дыхание слегка участилось, а ж

на дождь, огонь или на снег. Моим глазам нужно вид

еть. Смотри на

рить меня. Но вместо этого его пальцы прошлись по моему поз

боль. А сейчас я готов убить кажд

слишком нежно и осторожно, и я лишь спустя несколько с

ак же еще не знаю, что именно это значит для меня. И я не хочу делать тебе бо

релилась во всплеск паники,

ием, что ты будешь повиноваться мне во всем и есть то, что пригото