лицо парня отваром из трав, обмотав вымоченными в зелье тряпками повреждения. — Бета. Хехе, — шаман потрогал каменную бусинку на волосах парня. — Да какой же ты бета, дурень? Ом

не понимал, почему его так тянет к парню, почему он не желает доступных тел, отчего не сводит глаз с хижины шамана и злится, злится, злится. Шаман р

рехе станет уязвим. Не место, — альфа тряхнул своим ожерельем. — Нет. Пусть Кахе думает, что он бета. Пусть поиграет и оставит его. Кахе молод, горяч, а этот…. — шаман замялся, глянул на Мерах, пожевал губы.

ные бусины на своем ожерелье, что обвилось узкой змеей вокруг кисти, то и дело задерживался на одной — несовершенной, красной, с обугленным краем, той, что он, начинающий шаман Арруда, еще глупец по сравнению с дланями вечности, сорвал с шеи шамана Саламандр — красноволосо

глотки, окропляя свою землю горячей кровью. Все как один, кроме того, которого поймал Кахе — юный совсем, почти дитя, но от этого

быться, как парень крепко приложил Карарехе камнем по голове, разбивая бровь. Омега бил и бил до тех пор, пока альфа не разжал пальцы на тощем т

обзавелся шрамом на деформированной надбровной дуге. И вот теперь, когда духи Маори нашептали о «мерах», Карарехе притащил в племя Саламандру. И снова его

щий цветок огня в темной пещере забвения. Это может быть дитя Арруда, а может и не быть. Тот последний Саламандр

ри сейчас не может, Кахе как на привязи возле

r>***<

ы, запертые в пещере, упорно точили камень, обкалывая горную породу, калечась, но добывая руду — новый материал, который позволил сделать оружие лучше, крепче, надежнее.

во всегда готовую дырку. Ни звука. Ничто не отвлекает от работы и не нарушает привычный ход вещей

дит. — Прошло три дня, а ты так и не зашел. Не интере

Я уверен, ты с ним

дил с альфы глаз. — Тот бета ведь д

Ма

рк, кивнув сам себе.-

пока побуд

ока» что? Не

мотрел в пронырлив

ахе и отвернулся,

был ни к черту, тяжелый и неповоротливый, как ту

ков, водой убегает сквозь рыболовецкие сети, племя ждет его решения. Мерах должен обрести статус, а Кахе не желае

r>***<

ня сп

ть, недоволен он или нет, плотно сжатые в прямую линию губы, словно заострившиеся скулы и колючие черные глаза смотрели

д тяжелым оценивающим взглядом альфы. Выглядел мальчишка намного лучше, стоит отдать должно

з моего дома, г

чишка, шаман. Я разм

ь, — шаман отвернул

дем,

ывает этот альфа. Парень не сдвинулся с места, продолжая смотреть на высок

донью, — принадлежит Кахе, — л

не придал особого значения. Сколько их еще будет? Парень никак не

пленник и в перспективе, да довольно длительной, вероятно, постельный раб, поэтому какая разница, в чем он? Ему не положена одежда. А с другой, вождь Арруда не хотел, чт

ы, и тот, испугавшись, свободной рукой вцепился в ткань, закутываясь. Когда они сделали три шага, дощат

ноги, и отпрянул в сторону, едва не свалившись в воду. Кар

трашно, — он рассматривал сжатое лиц

я сверху вниз на серую темную воду, что подобно хищнику окружала их, и вцепился маленькими коготками в широкую спину альфы.

имающе посмотрел на альфу, что представился Кахе. Он что-то успел даже сказать, а потом его язык вытянули изо рта щипцами и слова отпали сами собой. Он слышал о подобном. Стало даже чуточку смешно, ведь его выходили от лихорадки для того, чтобы искалечить. Сп

мотрел на нож, нет, он смотрел альфе в глаза. Интересно,

приятно обжигал ладонь, поддерживая. Волны стали выше, море заволновалось, с силой ударяясь о берег, а ве

был при нем. Мерах чувствовал стальное клеймо на груди, вздувшуюся и успевшую лопнуть обожженную кожу. Альфа резко отдернул лезвие,

полной тишине произнес альфа, а затем развернулся и на бл

рок. Он бы с радостью отключился, но духи даже на время не стремились его забирать с собой. Бета шипел сквозь стиснутые зубы и старал

путав пухленькое тельце малыша из шкур, давая возможность ребенку все рассмотреть. Взгляд парня остановился на младенце — страх, непонимание, радость? Все смешивалось, вскипал

! — резко севшим гол

язык, и изо рта потекла красная струйка, а подбородок онемел от удара. Из глаз брызнули обидные слезы, но парень замолк, правильно поняв направленны

обвел взглядом альф. — Вам

и. Мерах еле успевал перебирать ногами, все чаще делая это в воздухе, потому как альфа его н

та запутался в ногах и наброшенной на него шкуре, плюхнувшись на колени в центре небольшого круглого помещения. Альфа стоял н

его давящей силы над собой. Холод колючими мурашками стремительно заползал на тело, бета поежился. Напряжение, держащее его последний час, наконец отпустило, свежие раны болели, его немного лихорадило, но пружина внутри разжалась, и

дь еле ощутимым для других, но таки

фа указал пальцем на мест

я ни слова, угадывая лишь по мимике, резким, словно

наш язык, — вождь пот

ием и, сжимая руку, внимательно осмотрел раны. Выглядело

ну, хвост плетью упал между ягодиц как неживой. Бета посмотрел на свою красную кровь, стекающую по руке и частично свернувшуюся. Больно было не только снаружи, больно было внутри. Кто он тут? Даже не

ился сзади на колени, разглядывая плечи в пятнышках и спину. Вождь коснулся пальцами россыпи веснушек на коже, провел ладонью вниз, изучая то, что попало к нему в руки. Мерах ощутил, что тело покрылось мурашкам

сейчас, выставленными напоказ яичками. Ладонь погладила поясницу, обвела основание хвоста, пальцы прихватили хвост, и альфа слегка улыбнулся, хотя это больше походило на кровожадный оскал. Касание к хвосту у вс

л груб, он его даже не кормил — забывал, видимо, а тут просто стоит позади, рассматривает и гладит. И от этого бете

о всей длине ладонью. Смазка уже украшала навершие, показывая степень его готовности и желания. Сознание заволакивало похотью настолько, что он перестал быть осторожным, уплыв в темные воды инстинктивного обладания. Когти зацепили н

й подкосилась, и он рухнул грудью на шкуру, вскрикнув от боли, вцепившись зубами в плотную грубую ткань, даб

куру под парнем. Он навалился на бету всем весом, уронив свою ладонь ему на шею, зафиксировав хрипящее тело, удерживая

даже ему самому. Он обещал себе перестать плакать, вздрагивая от каждого мощного толчка альфы. Может быть, не се

втягивал из прокушенной раны плеча. Мерах под ним не шевелился — закрытые глаза, обескровленные искусанные губы, безжизненно лежащий хвост. К

тянул не до конца расслабившийся член из беты. В его доме воняло кровью, сексом и пламенем. Кахе не знал, как пахнет огонь, но почему-то реш

у в покое! — Рурк не скрыва

навесь и уставился осмысленным недовольным взглядом на отца-омегу.

л, как угорь, омега. — Ты в

ргнул, сооб

Чт

в дом, сразу отмечая безжизн

хо зашипел омега, пр

н резко метнулся к омеге, хватая

га?! — раздражение, угроза на

махнулся и щедро врезал

. — Скоро рассвет. Второй рассвет после твоего возвращения, рырга! Ты б

оверил. Он только прив

волоски шерсти забились в рану, сукровицей вымазана шкура под ними и грудь мальчишки. Рана на предплечье тоже воспалилась, корка свернувшейся крови явно сдир

днял взгляд на стоявшего перед ним сына. — В племени шепчутся по углам. Никто ничего не понимает. Почему холодный и сильный вождь Арруда внезапн

оленях, седая короткая

ем? Верни его к остальным.

— Нет, — глаза сверкнули недобрым, тьм

. — У Арруда пар нет. Мы свободны. Омега-Арруда сам выбирает, под кого ложится в течку,

ь кончика косы пальцами, угрожая. — Научишь Мерах нашему языку. Ясно? И за ребенком следи, а т

ая омегу, уплотняя феромон вокруг, доказывая,

бенком. Мерах зах

из сетей своей силы омегу.

зал омега, отодвигая поло

анно, необычно и так непохоже на него. Карарехе стоял и рассматривал ст

товить, богатые толстые теплые шкуры на полу и там, где предусмотрено спальное место, несколько грубых мешков с вещами и оружие. Альфа повернулся в сторону своего оружия — копья, гарпун, неско

хвостом круп и смотрел, все смотрел прямо и уверенно внутри альфы ему в глаза,

ороге показался ворчащи

и тут же споткнулся о темные злые глаза вождя и его тихое рычание. —

зился вплотную, сжал висящие на шее украшения шамана, угрожая, — то я вспорю тебе

етными побрякушками из кулака вождя и п