А ТР

машине, со стороны мужа, подошли два милиционера. Высокие такие, уверенные. Представившись и

ужу, как мой взгляд зацепился за ужасную картину – Тимура зажали у бмв, затем он, мой гордый муж, накл

Впрочем, что кривить душой, они и были ими. Я замерла на месте, не зная, что мне делать. Все происходящее казалось мне фильмом, в котором я играю главную роль. Я опасалась, что бойцы ОМОНа тоже начнут осматривать меня. Но вмест

бя в сумочке и под курткой, а то у т

рыми, но оставляли царапины на моей душе, напоминая мне, что я – почти преступница. Чтобы не расплакаться, я н

зала брюнетка. – Игорь Ал

зить?! Ко

цы повели туда братьев, следом пошел и Тимур, правда, он шел, ощутимо, неспешно, и я знала – муж делал это для меня, чтобы сократи

ь зажатой - между Ильнуром и Тимуром. Помимо них, внутри были Рустем и Наиль. Машина начала резко двигаться, и у меня, на миг, все поплыло перед глазами. Я инстинкт

я должны отпустить – поедешь домой, к

шала – глубоко и часто, впитывая в себя аромат мужа. Я не могла им надышаться – так желанен он был, так нужен, словно возд

иближающиеся шаги, и двери с противным, режущим ухо, гулом, открылись. Мы выбрались наружу – я, естественно, не без помощи руки Тимура – он, поддерживая меня, не

ение, - раздался с

прочесть. Боль снова напомнила мне о себе, и я шумно сглотнула. Шедший справа Тимур покосился на меня и подмигнул мне. Я слабо улыбнулась в ответ. Наконец, на

, сильному плечу. Не сводившие с нас глаз милиционеры ух

с Тимур - и я не могла понять, к

самая брюнетка – милиционер, с фотоаппаратом в р

шепнул мне Тимур, видимо, заметив

рой «заказан» путь за решетку. Моя впечатлительная натура уже успела нарисовать яркие картины ближайшего будущего. Суд, тюрьма… Совсем не то

шка. Иванова Камил

я вперед, и я заметила, что он усил

мой муж, и все его лицо превратилось в лицо

илиционер подошел ко мне сам. И хотя его вид не вызывал в м

но избегая того, чтобы смотреть на Тимура. Я, порывшись в сумочке, протянула паспор

рыбе, уставился на меня, его круглые гла

нфликту, который навредит Тимуру. Даже не глядя на нег

загса нет. Так, - тонкие губы мужчины растянули

ми, и я поняла, что все может закончиться плохо прямо сейчас.

рит. Мы с тобой знаем,

равопорядка, к которому уже присоединился еще одним милиционер – высокий, статный,

тдинова, отпустить – стволы чистые, зарегистрированные. А вы

остановилось для меня, становясь таким ощутимым – тяжелым, давящим. Нас в

го левого уха. Я расслыш

аду. Я обернулась, ища поддержки – мои глаза примагнитились к Тимуру, которого уже заводили в ту комнату. Он окинул меня обеспокоенный взором. Боже мой, я не хотела быть слабой, особенно сейчас, но, мое тело просто перестало слушаться меня, и я в последне

ом. Его лицо было так близко, что я смогла заметить золотистые пятнышки в е

отозвалась я, чуть хмурясь, - а кто пригнал

нур тепло улыбнулся, - свои пригнали, и с бмв

сь в свою сумочку дрожащими пальцами, - сам

у что горечь расте

тим вопросом уже вплотную занимаются люд

я спрятала лицо в ладон

тельного, заботливого. Я была благодарна Ильнуру за это, но я еще слишком хорошо помнила, что сделали руки моего мужа с н

ожалуйста, - произнесла я и потянулась к двери. Пока я

я бы этого и не позволила – просто пошел рядом, окидывая все сканирующим взглядом. Его правая рука

идев, что я иду рядом с Ильнуром, они окинули меня осуждающим взглядом. Теперь им было о чем поговорить вечером. Не успела подъездная дверь закрыться за нами, как до меня донеслись обрывки фраз:

окинул дверь внимательным взглядом. И только потом, забрав у меня ключи, сам открыл

ладонь ключи и, чтобы я не выронила их, чу

о «муж». С уважением

по-прежнему: та же кровать, тот же старый шкаф, мама ничего не стала убирать и менять - и комната выглядела все еще моей. Визуально – да. А вот по ощущениям - она стала чужой, такой неуютной, что мне

е никогда еще, естественно, не пользовалась), но, помимо этого, я нашла и коробочку с ибупрофеном, и баночку с какими-то крутыми, зарубежными витаминами. Мое сердце дрогнуло. Я знала, что они были предназначены для меня. Любовь Тимура

вившись в потолок, размышляла, что такого сказать ей, чтобы объяснить причину своего внезапного появления здесь. Но в мою голову, полную переживаний и неприятных впечатлений, не шла, ни одна умная мысль. Меня просто распирал