Я купил тебя

Тихое кладбище казалось уже переполненным мертвецами, шелест деревьев был едва слышен, атмосфера была умиротворяющей. «Мне нравятся кладбища, здесь чувствую себя защищенным. И почему люди бояться мертвых? Не лучше ли бояться живых, которые грабят, убивают и насилуют?» – думал я, проходя мимо серых надгробий, все как одно, ряд 235, номер 24, где похоронен папа омега. Он умер три года назад, три долгих, мучительных года. Не буду плакать, обещал папе на четвертой стадии болезни рака.

За десять лет некогда красавец омега превратился в живой труп, исчезли угольного цвета волосы, в меру стройная фигура и свет в живых глазах. «Если не встретишься с этой болезнью, то не узнаешь, каково это – потерять близких людей. Не хочу, чтобы пережили такое. Я бы не пожелал этого врагу» - размышлял я, кладя свежие цветы на могилу. Это маргаритки, любимые цветы моего папы. Не поднимаю головы и смотрю в землю, но потом, не в силах сдерживаться, упал на колени и громко зарыдал. Это не душевные рыдания, а рыдания разорванного сердца. Сжимаю пальцами землю и смотрю на небо. Почему Бог забирает то, что дорого, и почему никого не щадит?

- Где милосердие, Господи? - кричу, уже не в силах остановить поток эмоций.

- Прости папа, обещал не плакать, но не могу, не могу. Отец начал пить, с незнакомцами каждый день. Бил меня столько раз, устал прятать синяки от одноклассников, мне не стыдно, нет, просто не хочу портить репутацию семьи. Слишком больно, не с кем поделиться горем. Пожалуйста, пойми и прости, пожалуйста. Сломлен твоей смертью, но для меня ты не труп. Для меня папа-заботливый человек, который готов дать совет и помочь в трудные минуты. Сидя возле маленького холмика, водил рукой, думая: «Так умирают люди. Каждый день, каждый час, каждую минуту, каждую секунду кто-то оплакивает смерть близкого человека».

- Мне пора, милый папа, спокойной ночи, - глажу пальцами мемориал, серый камень с лучшей фотографией папы.

Поднимаюсь с колен и ухожу, не заботясь о чистоте штанов, поворачиваюсь и бросаю последний взгляд на могилу.

«Каждый день прихожу сюда, но отец альфа ни разу не пришел повидаться с папой. Последний раз приходил во время сорока дней, но ушел, не сказав ни слова, оставив букет цветов. Поначалу его понял. Горечь утраты болезненна, когда это собственная потеря, и знаешь, что больше не найдешь такого человека, как он. Потом начал пить. Сначала пиво, потом виски, потом водку. Видел не любящего и заботливого отца, а вечно пьяного и похотливого зверя. А куда деваться 16-летнему подростку? Да, некуда. Не с кем поговорить о течке. Что такое течка и как пережить? К счастью, отец не сошел с ума и разрешает пользоваться интернетом. По некоторым признакам, скоро перенесу первую течку. Слышал на различных форумах, что первый раз для омеги болезненный, так как тело только начинает формироваться, формируются клетки матки и другие репродуктивные органы» - я даже не понял, что пришёл домой с длинным списком размышлений.

Снаружи гремела музыка, предвещая новую пьянку. Медленно подошёл к входной двери, уже предвкушая новую травму. Тихо повернул ключ в дверном замке, медленно открыл злополучную дверь и шагнул внутрь. Запах пьяного альфы проникает в нос, но этого следовало ожидать. Снимаю обувь и тихо вхожу в "безопасную" комнату, захлопываю дверь и запираю. Выдыхаю. Редко остаюсь незамеченным отцом, на людях, учит как нужно воспитывать ленивого омегу. Бросаю сумку на пол, сажусь перед компьютером.

«По всем расчетам, через пару дней наступит течка. Как провести ее с отцом, он же альфа. Или это невозможно – отец и сын? Пытался найти ответы на эти вопросы в интернете, но тщетно. Многие сайты, которые прочитал от начала до конца, не дали нужной информации» - выключил бесполезную технику и лёг на кровать, единственное комфортное место в жизни на данный момент.

Когда проснулся чуть позже полуночи, темная комната немного слепила глаза. В нижней половине тела ощущается легкое недомогание, и понимаю, что начинается течка. Руки холодные и влажные, но тело горит, как при лихорадке. Не знаю, что делать? Если бы мог найти истинного, как написано в интернете, смог пережить течку гораздо легче, чем сейчас. Как еще может думать мозг? Осторожно приподнимаюсь на локтях, чтобы не задеть зудящее, слегка болезненное место, и пытаюсь встать, но конечности словно онемели. Ноги ватные, руки тяжелые. Я оказался дома с собственным отцом, не в состоянии предсказать реакцию на все это. Подавив истерику свернулся калачиком на холодном полу.

- Буду сильным, папа, - прошептал пересохшими губами.

С трудом поднялся на четвереньки и подполз к окну, если не открою, отец может почувствовать мой запах. Я чувствовал вкус сирени и мускатного ореха. Найдя в себе силы подползти к окну, распахнул его и рухнул в постель, обессиленный. В этот момент услышал тихий шорох под дверью. Отец! Нет, Господи, пожалуйста, не делай этого снова. И когда начал тихонько плакать, раздался настойчивый стук в дверь.

- Пусти, сынок, я помогу.

-Отец, - хрипло сказал я.

- Открой дверь, мальчик.

-Нет, отец, ты сделаешь больно.

- Открой дверь, я сказал. Или я ее сломаю.

-Отец, пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, не надо.

-Открой дверь или я ее выломаю, - сказал отец властным тоном, без тени отцовской любви. Самое страшное, что не знаю, что произойдет. Пока лежал, не в силах пошевелиться, отец продолжал стучать в дверь с новой силой.

-Насчет десять открой дверь или, клянусь, я ее выломаю, -продолжал стучать в дверь отец, а я продолжал лежать, не в силах придумать, что делать в этой ситуации. Мысли путались, а путь к отступлению уплывал сам собой. Может быть, стоит поговорить с ним?

- Отец, я твой сын. Пожалуйста иди в свою комнату, я открыл окно, скоро запах исчезнет, схожу в аптеку, чтобы купить нужное лекарство.

- Нет, я покажу тебе, как портить простыни своей течкой, кстати, деньги на эти простыни заработал сам.

Отец начал стучать в дверь и дергать. К сожалению, ничего не могу сделать в этой ситуации только молиться и просить о милосердии. Слезы градом полились по лицу. Это не та судьба, которую видел в снах. Сразу вспомнилась мелодия, которую пел папа:

«За окном город молчит,

Как будто музыка дня угасла.

Ничего не бойся, сын, ничего не бойся,

Ночь сама боится огня

Луна улыбается нам с тобой,

Звезды рисуют круг

Это спящая фея.

Она зовет тебя к себе.

Белоснежный конь несет тебя

В свою прекрасную дальнюю страну.

Положите руку на его гриву

Положите руку на гриву этого коня и доверьтесь ему во всем

В той стране есть король,

И гном, который ухаживает за лесами.

И огромный корабль.

И отплывает огромный корабль...»

Пока беззвучно плачу в подушку, не подавляя громких рыданий, эта песня крутится в голове, как единственный спасательный круг.

Папочка, не оставляй меня, я люблю тебя. Дверь с треском распахнулась, и передо мной предстал не отец, а зверь, зверь похоти. Он подошел к кровати и присел рядом.

-Я помогу тебе, шлюха. Давай, садись в седло, шлюха.

-Не буду, - тихо прошептал я.

- Что ты сказал, сучка?

- Не буду, - ответил более тихо.

Отец быстро срывает с меня одежду, оставляя шрамы на белоснежной коже. Положив на живот ставит раком и резко входит. С губ срывается крик боли и унижения. Слезы катятся по щекам. Когда яйца отца врезались в мою задницу, почти потерял сознание, сердце задыхалось от пережитой боли. Я терпел так долго, что больше не осталось сил. Мое бездыханное тело ударяется о подушку, заставляя стонать от боли моего истерзанного тела. Для меня так чуждо, что собственный отец смог наложить на меня руки. Теперь я бракованный человек. Это брак, который другие альфы не примут, просто не примут. Продолжая наращивать темп, трахая грубо кончает в меня. А в голове вериться только одна мысль: «Я не заслуживаю этого, не заслуживаю. За что?»

- За что? – едва мог разобрать собственные слова, но он услышал. Он останавливается на мгновение и дергает за волосы, заставляя посмотреть ему в глаза.

- Ты убил его! Ты убил Киля, ты, уродливое дитя! Я ненавижу тебя всем сердцем! Ты должен страдать, как страдал Киль, и умереть с разорванными кишками.

Слова отца врезались глубоко в сердце. «Почему я, что я сделал?»

Член погружается с новой силой, это уже не имеет значения. Отец оставляет царапины и синяки не только на теле, но и на моей душе. Движения становятся все более бурными и дикими. Отец приподнимает ягодицы и сильнее насаживает на свой член, как будто выбрасывает бесполезный мусор. Эта позиция позволила члену войти еще глубже, и я не мог остановить отца. С долгим, тихим стоном отец в последний раз насадил измученное тело на себя и кончил, выпустив семя глубоко внутрь меня. Последнее, что помню, это узловатая боль, которая разрывала изнутри.

- Ложись на спину, - сказал отец властным тоном.

И я лег, а он ушел, но через несколько минут вернулся.

- Вот это ,сука, тебе придется терпеть эту неделю, - он достал из мешка предмет.

Он был очень большой и напоминал мужской орган, но намного, намного больше. Отец раздвинул мои ноги и со всей силой вогнал в меня этот орган. Я застонал, и слезы снова потекли из глаз. Он разрывал меня этой штукой на части, и это было ужасно больно. Но через десять минут непрерывных толчков он растянул меня. Но от этого не стало легче, душевная боль разрывала, сильнее чем действия отца. Теперь у меня нет ни отца, ни дома, ни семьи. Я один. Пытка продолжалась очень долго, я потерял счет времени. Когда отцу это надоело, он вынул это адское оружие пытки и заставил сосать его пенис. Я больше уже не тот человек, совсем другой. Я выберусь отсюда…