Дьявольское Падение

Нью-Йорк, что может быть прекраснее данного города? Сотни, а может миллионы ярких огней на каждом углу. Город башней, небоскребов, дорогих отелей и богатых людей. Это все действительно так, но лишь на одном районе. Район Манхеттен известен во всем мире. Здесь проживают известные люди, вековые миллиардеры. На Манхеттене держится вся экономика города. Точнее на туристах, а так же богатых людях, которым не составляет труда покупать вещи ценой острова.

Особенно следует выделить Верхний Ист-Сайд, его границами являются пятьдесят девятая и девяносто шестая улицы, а также Центральный парк и Ист-Ривер. С начала XX века Верхний Ист-Сайд известен как "Район шёлковых чулок", потому что считается одним из наиболее дорогих и престижных жилых районов Нью-Йорка.

Однако, Нью-Йорк не состоит лишь из богатства и прекрасных вещей. Есть другие районы, районы о которых редко прочитаешь в журналах либо газетах, которые раздают в самолетах. Районы из которых состоит Нью-Йорк, это : Бруклин, Куинс, Бронкс, Статен-Айленд.

Самый населенный район, это район Бруклин. Здесь живет большая часть населения города. Как говорят местные: "Бруклин, место для творчества. "

Не поспорить, потому что нигде в городе не встретишь столько талантливых людей. На каждом углу рисуют, поют, играют на музыкальных инструментах. В Бруклине часто бывает Леди Гага, Элтон Джон, Шон Леннон, Мэрилин Мэнсон. Говорят, что нигде нет такой атмосферы для вдохновения как здесь. Многие студенты из Джульярдской школы, которая является одной из крупнейших американских высших учебных заведений в области искусства и музыки, проводят вечера здесь. Бруклин нельзя отнести к бедному району, это скорее средний класс.

Дальше по величине следует район Куин, многие из приезжих не посещают его, однако местные знают, что по красоте он опережает даже Центральный Парк.

Район Бронкс известен всем тем, что находится на суши. Если ледники растают и когда-то Нью-Йорку будет суждено уйти подводу, спасется лишь данный участок.

Мое место жительство, точнее будет сказать место нахождение припадает на район Статен- Айленд. Наиболее территориально удалённый и наименее населённый из всех административных округов Нью-Йорка. Нахожусь здесь уже около трех лет, около трех лет не имею дома.

— Ева, — окликнул знакомый голос, как только завернула на родную улицу.

— Миссис Райлондс, — вежливо поздоровалась с темнокожей женщиной, которая заменяет мне мать.

Миссис Райлондс проживает в Статен-Айленд практически всю свою жизнь. Её муж, Мистер Райлондс заядлый рабочий. Он работает в отеле швейцаром, а так же официантом в неплохой забегаловке. Миссис Райлондс работает в том же отеле, но горничной, с мечтой стать когда-то администратором. Думаю у нее все получится, потому что совсем не бережет себя. Никогда не видела женщину отдохнувшей либо в плохом настроение. Улыбка с ее лица не сходит, а лучистые зеленые глаза подчеркивают шоколадный цвет кожи.

— Дорогая, где ты была всю ночь? Опять сидела на мосту? — Наливая ароматный сливочный суп, миссис Райлондс присела рядом со мной.

— Да, — жадно проглотив ложку супа с наслаждением вздохнула.

Бруклинский мост, один из самых длинных мостов Нью-Йорка. Именно его показывают на всех фотографиях, картинках, рисунках. На нем никогда не бывает пусто, всегда множество машин и людей. Мне нравится там гулять, особенно ночью. Ночь, это, то время когда все торопятся домой за чашку чая. Кто-то торопится поскорее обнять семью, а кто-то своего пушистого друга. Не важно, будь-то кошка или хомяк. Люди редко замечают вечернее волшебство, потому что для них все привычно. Привычно приходить домой и знать, что там кто-то тебя ждет. Даже, если, этот кто-то твой надоедливый сосед по комнате. Или бабушка с легким склерозом, которой нужно напомнить собственное имя. Меня завораживает наблюдение за всеми, потому что когда стоишь в потоке исходящего тепла — уюта, то забываешь про одиночество.

— Может добавки? — Поинтересовалась, с теплотой в голосе, женщина.

— Нет, спасибо, — закатив рукава по локоть принялась мыть посуду, — Вы сегодня работаете в ночную смену?

— Придется, а то этот Габриэль вновь напишет жалобу, — взмахнув недовольно мокрым кухонным полотенцем, женщина закинула его на плечо и отправилась на второй этаж.

Габриэль, это нынешний администратор, который уходит с данной работы через две недели. Поэтому, решил всем сделать выговор перед своим уходом, чтобы его поминали злым словом, видимо. Однажды мне удалось его увидеть, когда помогала Миссис Райлондс с тяжелыми пакетами. Мужчине было не больше сорока лет, каштановые волосы аккуратно уложены гелем, а на руках всегда надеты белые перчатки. Он проверяет каждый угол комнаты после уборки, ведет себя как нахальный ревизор.

— Милая, мне нужно убрать дом и приготовить поесть, — торопливо сказала женщина и достала деревянную швабру с легкими порезами на палке, — Погуляешь с Глорией?

— Конечно, — поправив длинные рукава вязанного свитера вышла на улицу, где приветственно кивнула головой в сторону соседей.

Милые и хорошие люди у которых есть сын Йен. Дочка Райлондсов любит играть с этим мальчиком, они явно ладят и любят друг друга по своему, по детскому.

— Ева, — прокричала малышка подбегая ко мне.

— Кто тут светлый ангелочек? — подхватив ребенка на руки крепко обняла и расцеловала под звонкий смех.

— Мама сказала, что ты сегодня останешься у нас, — радостно вскрикнула Глория, после чего опустила её на ноги.

— Значит перед сном будут сказки, — задумчиво проговорила, отчего девочка радостно закивала головой и взяла меня за руку.

Глории сейчас шесть лет и хоть в следующем году ей надо пойти в школу, это маловероятно. Во всех обычных либо дорогих школах требуется годовой взнос, который может составлять всю зарплату Мистера Райлондса за полгода. Иными словами придется выбирать: либо учеба дочки, либо питание. Никакой банк не даст кредит на обучение, потому что место работы не подходит для разрешения кредитной карты. Остается последний вариант, это бесплатные школы напрочь забитые малолетними преступниками и грубыми людьми. Миссис Райлондс благодарна мне за то, что пытаюсь подтягивать Глорию в обучение самостоятельно. У меня довольно неплохие знания математики, географии и истории.

Сегодня останусь с Глорией до утра, эта новость радует не только ее, но и меня. Моя жизнь так сложилась, что я бездомна. Единственно место, где могу поспать, поесть — это дом Райлондсов. Мистер Райлондс имеет один выходной в неделю, это всегда вторник и именно во вторник мне приходится спать на улице. Мне не обидно, что приходится уходить, потому что чрезмерно благодарна за всю их помощь.

— Расскажи мне историю, — девочка прыгала в огромные кучи собранных опавших листьев.

В Нью-Йорке сейчас осень, а в этом городе есть лишь два любимых периода года : осень и зима. Летом слишком жарко, весной у всех просыпается аллергия. Остается лишь огненная осень и прекрасна своим холодом — зима.

— Моя мама рассказывала, что листья имеет душу, — аккуратно подняв желтый лист, провела по нему большим пальцем.

— Но, он ведь не живой, — непонимающе произнесла Глория.

— Все в это мире живое, ангелочек, — дернув аккуратно девочку за носик, продолжила, — Так вот, моя мама рассказывала, что осень плачет листьями. И каждый лист, это огромная слеза. Желтые листья, это слезы от горя. Красные листья — слезы от счастья.

— Почему осень плачет от горя и от счастья одновременно? — Опустив листочек в маленькое озеро, заинтересованно спросила Глория.

— От горя плачет, потому что лето погибло, поэтому листья желтые как символ солнца. От счастья, потому что скоро придет зима, а главный цвет рождества — красный.

На самом деле, мама говорила еще кое что. Она говорила, что когда придет время и мне будет очень трудно, то нужно дождаться дождя. Дождь смоет шаги и сколько бы ты не бежала от него, он скроет любое одиночество и боль. Уже третью осень подряд, вглядываясь в летающие огненные листья понимаю о чем говорила мама. И осознаю, как мне ее не хватает.

— Пойдем на качели? — Крикнул ребенок.

Резко смахнув слезу от грустных мыслей, поправила волосы за уши.

— Идем, — моментально согласилась направляясь в нужную сторону.

Моя мама умерла три года назад, от тяжелой формы рака. Своего родного отца никогда не знала и не видела. С рождения, мы с мамой жили вдвоем у тёти. Когда мне исполнилось пять лет, мама познакомилась с богатым и добрым мужчиной. У нас построилась замечательная семья. Все было хорошо, пока мне не исполнилось семнадцать лет и пришло время поступать. За час до последнего экзамена мне позвонил отчим, который сообщил о том, что операция по пересадке костного мозга прошла с осложнениями. Мне было абсолютно все равно на экзамен и свое будущее, не думая направилась в больницу. В больницу, где последний раз видела единственного дорого человека в своей жизни — маму.

Наутро отчим попросил меня уйти, потому что не мог на меня смотреть. Мы с мамой были очень похожи, многие называли нас копией друг друга. Друзей у меня не было, никому не хотелось дружить с девочкой, у которой больна мать и она постоянно грустит. Мне и не хотелось проводить время с кем то, кроме мамы. Так я и оказалась на улице.

Первые часы на улице были самыми сложными. Сложно понять, что сидя в парке, на лавочке, ты не пойдешь греться домой. Тебе некуда идти. Поэтому, я просто сидела и ревела до тех пор пока не уснула сидя. Утром проснулась, из-за легкого толчка по плечу, это был дворник который вежливо угостил меня чаем из термоса.

Был ноябрь и холод разумеется зверский. Первые четыре дня были однотипными: сидя в парке ревела. Засыпала на лавочке, просыпалась на ней. Люди проходили мимо и смотрели с отвращением, будто меня не существует. В тот момент я узнала, что такое быть бездомной, что такое быть одной. Организм требовательно кричал с мольбой о пище, однако денег у меня не было. У меня не было ничего и сейчас ничего нет, кроме паспорта. Мы с мамой часто ели в итальянском ресторане, где всегда гости недоедали из-за огромных порций. Направилась туда и из мусора достала куски пиццы. Помню, как ела холодные куски давясь от слез и жалости к самой себе. Так прошел целый месяц, пока не наступил декабрь. Один из дворников посоветовал пойти на рождество в церковь, там кормили горячим супом и можно было попросить добавку. В этой церкви и познакомилась с Миссис Райлондс, она заметила как я ем с диким стеснением. Подошла поговорить со мной, а в ответ выслушала всю произошедшую со мной ситуацию.

Миссис Райлондс приютила меня к себе на ночь, а на утро принесла несколько вещей, которые на данный момент ношу уже три года. Она разрешила мне пожить у нее неделю, пока найду работу. Однако, оказывается, что в Нью-Йорке не берут на работу без места жительства и без опыта. Везде слышала одно : " Мы бы тебя взяли без прописки, но только, если бы ты могла носить тяжелые мешки. "

К сожалению у меня не было таких сил, поэтому после сплошных неудач начала представлять, как возвращаюсь обратно в парк. Как ложусь на деревянную скамейку и опять сплю на улице, пока мое тело покрывается снегом. Только, судьба улыбнулась в мою сторону. Миссис Райлондс разрешила остаться насовсем с условием, что буду помогать во всем. С тех пор живу так: сплю сидя на мягком кресле. Главное, что не на улице. Для того, чтобы не чувствовать голод хватает куска хлеба и одной тарелки супа в день. Миссис Райлондс много готовит и вкусно, но совесть и уважение к ней не позволяет, есть больше, чем заслуживаю. А, я не особо то и достойна тарелки супа или чая с сахаром, который пила раньше с удовольствием, но пришлось от него отвыкнуть.