А виновница, Лариса Пономарёва, лишь презрительно фыркнула: «Как ты, ничтожество, смеешь занимать должность в Департаменте Генерального секретаря ООН, которую мне помог получить мой отец? Ищешь смерти?»
Даже куратор группы подхалимски поддержал: «Лариса – дочь самого богатого человека страны и ведущего эксперта. Эта стажировка по праву её».
Меня будто током ударило.
Стажировка в ООН?
Разве не моя дочь прорвалась туда своим умом?
А что до «богатейшего человека и эксперта»... Так это же мы с мужем!
Я тут же набрала знакомый номер: «Говорят, у тебя есть внебрачная дочь?»
Мой муж, Вадим Репин, был ошеломлён, услышав мой вопрос.
Через некоторое время он сказал: «Дорогая, ты переутомилась на работе? Я на вас с Мариной всё не налюбуюсь, откуда у меня время на других?» – он по-прежнему говорил таким заботливым голосом, что это развеяло мои сомнения.
Вадим – образцовый муж по общему признанию. Десять лет он был идеальным супругом и отцом.
Подруги постоянно допытывались о моём «секрете приручения».
Но какой тут секрет?
Мы познакомились в университете, когда были ещё очень молоды.
Тогда я скрывала, что наследница империи, а он перебивался подработками.
И всё же каждое утро он приносил мне завтрак из самой дорогой пекарни в городе.
Зимой упрямо занимал для меня самое тёплое место в аудитории, невзирая на перешёптывания.
После свадьбы я доверила ему управление компанией – и он оправдал доверие, став ещё заботливее.
Вадим продолжал выражать свою обеспокоенность по телефону.
Но я поспешно повесила трубку и проигнорировала насмешки Ларисы, так как увидела, что шея Марины была стёрта в кровь грубой верёвкой.
«Марина!» – я бросилась вперёд, как сумасшедшая. Мои ногти впились в верёвку, но я лишь содрала слой кожи.
Узел был слишком тугим, и мои ногти сломались о жёсткие волокна.
Кровь капала с кончиков моих пальцев на бледное лицо Марины, и она слабо прошептала: «Мама...»
Сердце рвалось на части.
Я стиснула зубами верёвку, пытаясь перегрызть.
«Ха-ха, снимайте! – Лариса вдруг дико рассмеялась и закричала: – Старуха ведёт себя, как пёс!»
Она кивнула стоящим сзади однокурсникам дочери и их родителям.
Те тут же достали телефоны, начав трансляцию: «Эта девушка – дочь председателя совета директоров и богатейшего человека! Понимаете, с кем связываетесь?»
«Лариса – дочь самого богатого человека! – подхватил куратор, наводя камеру. – Разве нищие могут соперничать с ней?»
Лариса закатилась в истерическом смехе: «Ах, как трогательно! Мамаша переняла повадки своей сучки-дочери! Грызёт верёвку, ха-ха-ха... Это же готовый вирусный контент!»
Я проигнорировала их и крепко вцепилась зубами в верёвку.
Осколки волокон впивались в дёсны.
Привкус крови заполнил рот. Наконец верёвка лопнула.
Но прежде чем я успела обнять дочь, в её лицо швырнули вонючую куриную кость.
«Разве собаки не любят кости?» – истерически рассмеялась Лариса.
Моё терпение лопнуло, и я отвесила ей пощёчину.
Нос Ларисы сломался с хрустом, кровь брызнула на камеры.
«Ты... Ты посмела меня ударить?!» – она ошалело прикрыла распухшую щеку рукой. Затем начали кричать и другие.
Даже куратор занервничал.
Он поспешно схватил салфетки, чтобы вытереть кровь: «Госпожа Харитонова, вы сошли с ума?! Вы вообще понимаете, что делаете?»
Прижимая дочь, я одной рукой набрала номер начальника: «Господин, Марина, моя дочь, ранена. Пришлите доктора Рубина с командой».
Ответ прозвучал чётко: «Понял, я немедленно его туда отправлю».