ать, а собрать вещи. Я вошла в стильный, минималистичный офис, кото

о был Кирилл, загорелый и отдохнувший. За ним, держа поводок, стояла Кристина.

овь засты

ым голосом, будто только что вернулся из обычной коман

м на собаку, потом снова н

увствием. Она слегка потянула за поводок. Цезарь тяжело дышал, высунув язык. Он был в

шагнул

асно из-за того, что случилось. Мы

прижалась к нему, глядя н

ом Цезаре. Для него всё это было такой

тному, которое разорвало плоть моей мате

зал Кирилл. - Но мы сможем это сделать,

ловиями. Класс

олос. Он был ровны

тоже хочет

повис в

стины на

о должно

воё внимание, - что это он кусался. Или ты забыла эту част

залилось баг

ушь! Он всего

я. - А моя мать была

голос стал резким. Маска раскаяния

ё ближе, глад

, пытается быть выше этого и из

я, пронзила мою грудь. Он за

будет по-другому? Почему я хоть на секун

кать, уткнувшись ли

жаль, - проскулила она. - Я никогда

л, сверкая на меня глазами поверх её гол

л на меня, его ли

еред Кристиной. Ты была

справедливым, что я чуть не рассмеялась. Извиниться? Перед

- ска

им, но прозвуч

ты с

казал

шений назвав меня полным именем. Это прозвучало как обвинен

спокоен. - Позволь мне кое-что спросить, Кирилл. Когда

цо побледнело. Ему н

о, взяла коробку с в

шь? - потребо

о стола его секретарши, я по

казала я ошеломлённой женщине

ении, чтобы уволиться. У меня были такие полномочия. Э

ться в том доме, пространстве, которое когда-то было нашим, а те

олкал. Поток сооб

где

го. Мы можем

иотом. Пожалуйст

блю

другим, и не чувствовала ничего

ючила