м втянул

ягко коснулся пальцем плеча, — Ты дала слово. Пр

игра с

сильной, достойной рода Седых, достойной Алисы. Но, — он наклонил голову, — ты должна пр

помощным, сотня дней там, или десять здесь — все, что у

свело от горячей боли, тот раскаленный гвоздь, что воткнул Простой,

о внутреннему кругу. И видят ушедшие, можно было бы давно все з

где же т

о сделать. — Он говорил с невыносимой мягкостью, как с маленьким р

ке сама, на своих условиях. То же самое теперь предлагал

больше суток

елку с Александром, —

ыходу, — это и будет обещанны

, остановившись, повернул гол

, как расстались. Настоящий Кирилл, демон, холодный, расчетливый и жестокий. Не человек. Зверь. Затянувшаяся на десят

казал он, — или тебя пр

лишком долго возвращались, может, потому, что не очень хотели? Мы шли с победой, которая горьким привкусом поражения осела на языке. Каждый шаг приближал к выполнению обязате

увствовала каждую прожитую секунду, когда мы пробирались по склонам гор, обдумала каж

щило меня к финишу. Где-то внутри странное обреченное нечто даже радовалось уходящим часам, зная, нет, даже жел

у в качестве вестника? Или демоны могут обращать не только в торговцев душами?

поднимать обломки, надо при случае найти плотника. Фасад треснул, железное колечко отлетело, дно ящика разломилось надвое. Я собирала куски один за други

чень легким. Древесина, скорее всего, местная, наша тяжела и прочна, и колотить бы мне ей о стены пока руки не устанут. Эти же доски были сломаны, а между ними выглядывал

дписанный. Бумага сломалась в трех местах, прежде чем удалось извлечь содержимое. Слава святым, это бы

това к действительности. Вскрикнула и уронила находку на ковер. Под гладкой скользящей тканью скрывался живой огонь, брызну

ать глаз от разбегающихся искр. Наверное, так себя чувствовал герой сказки, державший в руках перо легендарной жар-птицы. Жаль, что они в нашей тили-мили-тряндии не водятся. Зато водится ко

списанным легкими четкими штрихами. Картина, удивительная в своей нереальности. Миловидная женщина с короткими волосами обнимала за плечи двух белоголовых м

несенная в жертву во славу рода. Я знала это и раньше. Но одно дело знать, а другое смотреть в ее светлые, как у б

присмотреться, тот, что справа, казался более недовольным, тогда как тот, что слева, смотрел вперед прямо и равнодушно. Что это, дрогнувшая рука художника или м

, только убрали постамент, на котором лежало жало Раады. Я смотрела на мертвые лица, комкая платок в руке, с

ираться на него вечно. Трифон Седой в паре сантиметров правее, спокойный и немного презрит

во матери жить после этого? Делить с убийцей постель

ул «Слышащего холод», как рассказала мне ныне покойная Прекрасная. Кирилл был всего лишь «Зимним воином», п

ов семьи появлялись здесь лишь после

мый голос, я обернулась, испытав сильнейшее дежа

ечем вас

андр. — Ольга, давай не

идение его мертвого тела и чувство гадливос

чь? — Он кивн

ом? Вр

го взгляд стал чуть

не торопя

ить тебе переход настолько, насколько это возможно. Отвечат

ую Седом

— Александр

м я

озяин решит. — О

ья, но и ни с

А

е решаю. Те, кто вручают души вестнику, становятся

было? Тех,

, — без колебаний

стали? Эти

он поймал мой напряженный взгляд, — двое впали в кому. Двое сошли с ума, один из них уже мертв, другой сидит

вает тошнота. — Почему так получилось? Почему од

в руку к чему-то недостижимому, к босым ногам жался лопоухий щенок, — были верующими. Набожными, мож

ы вообще

но поэтому и купил. Души тех, кт

рудь, — зако

ный дурак, —

шли с ума? — после

тветствия того, кем они хоте

? — Я нах

крови, становится лгуной или падальщиком. Таки

оста

падальщик и два лихача — все живы

ин? Пятн

вестник вздохнул, — мою е

жи, — по

е х

поэтому и

исцелении младшей сестры от ветрянки. Представляешь? Она заболела, и он испугался, что она умрет. Он не поверил взрослым и их

, потому что он н

помог ему перефразировать желание на «здоровье для него

еча

, словно большой пес. — С тобой этого не будет

взрослых, которым не пов

лыбнулся кр

станет человек, заключающий сделк

аз произносишь это

старейший в северных пределах. Он давно не торг

жил, еще один живой памятник ушедших столетий. С первым у