о не значила. Глупая избалованная сучка. Сама выбрала свою судьбу, связавшись с этим слизняком. Тупоголовая курица, ведь личная

видел парочку на тусовках. Она с охотой позировала журналюгам, выпячивала зад, обвивала шею Игорька, как к

ал вскользь, не особо вникая в этого персонажа. Мне она была неинтересна. Пешк

расивую смерть. Драматичную с размахом, так чтоб потом весь город гудел. А он, как всегда, сливки собирал. Так что ехала она в любом случае вст

нова. И так до одури раз десять подряд. Мало гнида мучился. Но ничего. Он первый, но не последний. Я приду за каждым из шайки. Размотаю их червивый глубок. Доберусь до нутра. Выч

курок. Нет. Не похоть мной двигала. Дырок много. И все они одинаковы. Так какая разница, куда спускать сперму. Все бабы лживые, алч

во и боль вскармливали их, давали силу. И они все как один потянулись к сопливой сучке. В ней жили схожие твари. Они оживилис

смог. Необъяснимое притяжение удержало. Потом позже, пришла похоть, желание всадить, отыметь, добраться до ее черноты, скрутило меня одним удар

гуд бай, навеки. Комнату я не для Савельевой готовил. Так что

его слишком хорошо знаю, у самого такой же. Зареванная, с че

а мелькала, даж не запал, ничего в штанах не шевельнулось. Не в моем вкусе. Слишком мелкая, волосы черные, кареглазая, сиськи еще ничего так, как р

т. Ведет себя как целка. Болт увидела, глазищи округлила. Сопротивляется, трепы

азница, кому она и как давала? Сколько их было кобелей у нее между ног? Гребаное, непонятн

успела. Это ничего не меняет. Все равно смертница. Похоть сброшу. От напряга

ю игру. Лучше бы страх, ненависть, презрение показывала. Так понят

ия, тем большую выгоду она преследует. А если запоет о чувствах – все подсадит

оно еще больше калечит. День за днем убивает. Год за годом. Демоны держат крепко, не отпускают. И не загнать их вглубь, сложно усмирить. Забыл когда спал нор