Человеческий фактор

у тебя незе

птица, но м

Пампилиус, «О

звуками в доме. Глеб сидел на полу, в тени, и рассматривал пылинки, кружащиеся в луче. В такие моменты комната приобретала янтарные оттенки, будто на нее смотрели через жёлтые стёклышки. Перед ним лежала энциклопедия, которую он перечитывал уже в черт знает какой

голос мамы из кухни

олос матери. Когда он вошёл в кухню, то увидел маму, сиде

бчиво сказала она, ки

альчик упал на пол, больно ударившись копчиком. Музыка вдруг будто стала тише. Глеб посмотрел

дясь на колени. — Мне н

ка тоже совсем стихла, как и

он, осматриваясь по стор

Он попытался открыть глаза, это вышло не сразу, но, открыв, он понял, что снова оказался в болоте. Его захватил ужас осознания, что он снова тонет, что болото поглощает его и что спасения не будет. Он дёргался, пытался выбраться, но так только глубже утопал в

и мокрыми. Тяжело дыша, он поплелся в ванную, что-то уронив по дороге. Было по-настоящему страшно. Впервые за два года ему снова приснилась мама. Столько времени он хотел очень многое ей сказать, н

коиться. Это ему не удавалось. Он то задерживал дыхание, то выдыхал слишком часто и глубоко. Так, что становилось больно.

Снова. — он схватился за сердце, будт

пятна. Глеб принялся вспоминать дыхательную гимнастику, он сбивался снова и снова, но в итоге смог немного прийти в себя. Парень выпрямился и посмотрел на свое о

выходя из ванной. — Это просто к

ше, на кухню. Включив свет, он увидел знакомый интерьер, но теперь не в янтарном, а в белом освещении энергосберегающей лампочки. Глеб, в испуг

от мальчишка из сна, был напуган. Внутри что-то металось, сердце все ещё ускоренно билось, а в области солнечного сплетения снова открылась черная дыра. Он п

сидела мать. — Ты снова мне снилась? — он коснулся лбом его края, будто хотел, чтобы это были материнские колени,

ри ещё не прошла. Он тяжко вздохнул и п

ости

колько ложек которого он принял сразу. Журавлёв сел за стол все на тот же табурет, придвинул к себе пепельницу и закурил. Горький вкус табака смешался с неприятным послевкусием лекарства. Глеб сделал несколько быстрых затяжек и почт

в зале, в книжном шкафу, на книжном шкафу, на рабочем столе, в спальне на полу, на подоконниках. Их, разве что, не было в ванной и на кухне. Несложно догадаться, что, выходя из спальни, он уронил именно стопку с книгами. Глеб аккуратно сложил все по местам, бережно погладив упавшие томы по корешкам, бу

Спать хотелось, но засыпать было очень страшно. Он ощущал себя пугливым ребенком во время грозы, и был благодарен своему одиночеству за то, что его никто не в

Он закрыл форточку, выключил свет и, чудом больше ничего не уронив, вернулся в спальню. Глеб лег на,