Когда мой агент пригрозил Карине судом, Кирилл взорвался от ярости, обвинив меня в том, что я разрушаю ее бизнес. Через несколько дней он увез меня в глубь национального парка, вышвырнул из машины, бросил мою сумку на землю и уехал. Я осталась одна, беременная, без связи, посреди дикого леса.
Спустя два дня, обезумев от ужаса и обезвоживания, я вернулась домой и застала Кирилла, который со смехом рассказывал друзьям, как бросил меня. Он называл меня «временным вариантом» и издевался над моей карьерой, показав наконец свою истинную, жестокую натуру.
Я не могла понять, как мужчина, которого я любила, отец моего будущего ребенка, мог видеть во мне вещь, которую можно просто выбросить. Особенно после того, как моя собственная семья отреклась от меня, оставив меня в полном одиночестве, без крыши над головой.
Терять мне было больше нечего. Я приняла решение: я оборву все связи с Кириллом, начиная с ребенка, и верну себе свою жизнь. Любой ценой.
Глава 1
Десять лет я думала, что Кирилл Орлов - мой спаситель. Это он вытащил меня из моего маленького, консервативного городка на Урале и привез в сверкающую огнями Москву. Десять лет я была его любящей, преданной Дашей. Идеальной спутницей для восходящей звезды IT-индустрии.
Он всегда был таким заботливым. Помнил мои любимые цветы, какой кофе я пью, тот самый оттенок лака, с которым мои руки идеально смотрятся на фотосессиях. Мои руки были моей жизнью, моей карьерой. Как модель, я зарабатывала ими на нашу шикарную квартиру, хотя все говорили только о его стартапе.
Однажды днем он сделал мне сюрприз. «Малыш, я записал тебя на маникюр в одно новое место. Говорят, лучшее в городе. Эксклюзив».
Я улыбнулась, как всегда благодарная. «Не стоило».
«Для тебя - только самое лучшее», - сказал он и поцеловал меня в лоб.
Салон был шикарным, весь в белом мраморе и минимализме. Нас встретила женщина с идеально ровным каре и приторно-сладкой улыбкой. «Кирилл! Сколько лет, сколько зим».
«Карина», - его голос прозвучал немного напряженно. - «Это моя невеста, Даша».
Карина Вольская. Его школьная любовь. Та, «которая ушла». Он упоминал о ней, но всегда как о закрытой главе. Ее взгляд скользнул по мне, в его глубине на миг мелькнул холод, но сладкая улыбка тут же вернулась.
«Конечно. Даша. О ваших руках ходят легенды», - сказала она, провожая меня к креслу. - «Позволь, я лично о тебе позабочусь».
Она работала с хирургической точностью, ее собственные ногти были идеальными алыми кинжалами. Но химикат, который она нанесла мне на кутикулу, ощущался неправильно. Он жег. Острая, пронзительная боль.
«Оно должно так сильно щипать?» - спросила я, пытаясь отдернуть руку.
«Это просто новый витаминный комплекс, дорогая. Творит чудеса», - ответила она, крепко сжимая мою кисть.
Когда я ушла, мои руки были красными и воспаленными. На следующее утро они превратились в катастрофу. Кожа слезала, была покрыта волдырями и полностью изуродована. Контракт на 25 миллионов рублей для рекламной кампании бриллиантов, съемки которого должны были состояться через три дня, был потерян. Вся моя карьера сгорела дотла.
Мое агентство было в ярости. Меня предупреждали о салоне Карины. Слухи о сомнительных процедурах и экономии на материалах ходили уже несколько месяцев. Я проигнорировала их, потому что Кирилл настоял. Когда мой агент позвонил в салон и пригрозил судом и черным списком в индустрии, реакцией Кирилла было не сочувствие. Это была ярость.
«Ты рушишь ее бизнес!» - орал он, его лицо исказила уродливая гримаса, которую я никогда раньше не видела. - «Из-за того, что не смогла потерпеть легкое жжение?»
На следующий день он сказал, что мы поедем покататься, чтобы проветрить головы. Он ехал несколько часов, все дальше от города, пока мы не оказались в глуши национального парка. Он остановил машину на пустынной смотровой площадке.
«Выходи», - сказал он.
«Что?»
«Выходи из машины, Даша». Его голос был ровным, лишенным всякого тепла. Он вытащил меня, бросил мою сумку на землю, сел обратно в машину и уехал.
Я осталась там. Беременная, с изуродованными руками, без связи и без единой души на километры вокруг.
Мне понадобилось два дня, чтобы выбраться из этого парка. Два дня животного страха, голода и обезвоживания. Меня нашел егерь, когда я уже без сил рухнула на обочину дороги. Когда я наконец добралась до нашей квартиры, измученная и сломленная, я услышала голоса из гостиной. Кирилл и его друзья.
Я замерла в коридоре, прячась в тени, и прислушалась.
«Ты реально оставил ее там? В лесу?» - спросил один из его друзей, Макс, со смехом.
«Ей нужно было преподать урок», - голос Кирилла был беззаботным, легким. - «Она со своим агентством собиралась уничтожить Карину. Я не мог этого допустить».
«Но она же беременна, чувак. А если бы что-то случилось?»
Кирилл усмехнулся. Низкий, жестокий смешок. «А что случится? Она крепкая. Простая уральская девчонка, верно? К тому же, беременность - единственное, что делает ее полезной сейчас».
У меня кровь застыла в жилах.
В разговор встрял другой друг, Лёня. «Полезной чем? Ее руки-то все».
«Она - временный вариант, идиот», - сказал Кирилл. - «Она беременна, и семья ее ненавидит. Куда она пойдет? Без меня у нее ничего нет. Она в ловушке. Научится снова быть благодарной».
Они все засмеялись.
«Она слишком много о себе возомнила, все говорила о своей "карьере"», - передразнил Кирилл. - «Модель рук. Подумаешь».
«Ты видел ее, когда она вернулась?» - спросил Макс. - «Выглядела, будто ее кошка притащила. Вся в грязи, волосы всклокочены».
«Так ей и надо», - сказал Кирилл. - «Маленькое наказание за то, что перешла дорогу Карине».
Я стояла, дрожа так сильно, что стучали зубы. Мужчина, которого я любила, которому я отдала десять лет своей жизни, отец моего будущего ребенка, видел во мне вещь. Объект, который можно контролировать и выбрасывать.
Я думала, может, он просто зол. Что ему станет стыдно. Что он извинится. Эта последняя крупица надежды умерла прямо там, в коридоре.
«Ты не боишься, что она уйдет от тебя?» - спросил Лёня.
Смех Кирилла был высокомерным, полным уверенности. «Уйдет от меня? Даша любит меня больше, чем себя. Она на меня молится. Поплачет, будет умолять о прощении, а потом снова станет идеальной, послушной невестой. Ей больше некуда идти».
Каждое его слово убивало остатки той любви, что, как мне казалось, у нас была. Горькая улыбка тронула мои губы. В одном он был прав. Мне было некуда идти.
Я прокралась в спальню и нашла свой телефон. Набрала номер матери. Руки дрожали, пока я слушала гудки.
«Алло?» - ее голос был резким, нетерпеливым.
«Мам, это Даша. Мне... мне нужна помощь».
«Даша? Что опять? Снова денег просишь? Мы с отцом все решили. Ты сделала свой выбор, когда сбежала в Москву с этим человеком».
«Мам, пожалуйста, я в беде».
«Мы на прошлой неделе выбросили ту коробку с твоими вещами из твоей комнаты», - сказала она ледяным голосом. - «Тебе здесь ничего не принадлежит. Больше не звони».
В трубке повисли короткие гудки.
Я была по-настоящему одна. Кирилл нашел меня, когда мне было восемнадцать, девчонку, отчаянно желавшую сбежать от семьи, которая считала меня неудачницей за то, что я не хотела выходить замуж за местного фермера. Он казался принцем, моим спасителем. Теперь я видела правду. Он не спас меня. Он просто нашел девушку без поддержки, ту, которую легко слепить под себя, ту, что была достаточно похожа на Карину, чтобы стать временной заменой.
За окном забарабанил дождь. Не думая, я сняла туфли, вышла из квартиры и шагнула под ливень. Я шла босиком по улицам города, холодный асфальт обжигал ступни. Я не останавливалась, пока не оказалась перед клиникой.
Внутри свет был слишком ярким. Я подошла к стойке. «Мне нужно записаться на аборт».
Медсестра посмотрела на меня, ее выражение было добрым, но профессиональным. Она провела меня в небольшой кабинет. Вошел врач и просмотрел карту, которую начала заполнять медсестра.
«Дарья Викторовна», - мягко сказал врач. - «Вы истощены и сильно обезвожены. Ваш организм перенес значительный стресс. Аборт прямо сейчас сопряжен с рисками».
«Какими рисками?» - мой голос был похож на карканье.
«Это может повлиять на вашу способность иметь детей в будущем. Возможно, навсегда».
Мое лицо было каменной маской. Я кивнула. «Я понимаю».
«Вы уверены в этом?»
«Я не могу привести ребенка в этот мир», - прошептала я. - «Я не могу нести ответственность за жизнь, когда не могу защитить даже свою собственную».
Она назначила процедуру через несколько недель, чтобы дать мне время восстановить силы.
Я потащилась обратно в квартиру. Кирилл и его друзья все еще были там, пили. Он увидел меня, стоящую в дверях, промокшую и бледную.
«Смотрите, кого бурей принесло», - сказал он с ухмылкой.
Его друзья засмеялись.
Впервые я увидела его ясно. Очаровательный, заботливый партнер был всего лишь игрой. Этот жестокий, самовлюбленный мужчина был настоящим Кириллом Орловым.
Я ничего не сказала. Я прошла мимо него в нашу спальню и закрыла дверь.
Квартира все еще была украшена к нашей помолвке. Гирлянды и шары уныло свисали с потолка, насмехаясь надо мной. Свадьба через месяц. Грандиозное торжество, которое он спланировал, публичное зрелище, чтобы похвастаться своей идеальной жизнью со своей идеальной, беременной невестой. Невестой, которую он только что оставил умирать в лесу.
Я включила телефон. Десятки сообщений. В одном из них мой агент сообщал, что им удалось договориться о меньшем штрафе за сорванный контракт, но это все равно будет стоить мне всего, что у меня было. Я была разорена.
Той ночью он скользнул в постель рядом со мной. Он обнял меня за талию, его прикосновение заставило мою кожу покрыться мурашками.
«Ты в порядке, малыш?» - прошептал он мне в волосы. - «Как там наш маленький?»