Он всегда твердил, что Алина - хрупкая, сломленная волчица, нуждающаяся в его защите. Годами я верила в его ложь. Я терпела его безразличие, пока он дарил ей мои мечты, тайно празднуя ее день рождения и оставляя мне лишь пустой титул Луны.
Когда я попыталась поговорить с ним, он отмахнулся от моей боли.
«Она просто не понимает», - жаловался он Алине, и его голос просачивался в мое сознание через нашу разорванную связь. «Думает, что титул истинной пары может приковать меня к ней. Я задыхаюсь».
Это он задыхался? Это я тонула в его безразличии. Он был не моей парой, а трусом, а я - всего лишь клеткой, в которую его заточила Богиня.
Поэтому я вышла из зала, а позже - и из его жизни. Я официально отвергла его. Когда связь между нами разлетелась на осколки, он наконец запаниковал, умоляя меня передумать. Но было слишком поздно. С меня хватит быть его клеткой.
Глава 1
Freya POV:
Огромный зал замка стаи Кровавой Луны был наполнен запахом сосны от большого камина и жареного кабана с пиршественных столов. Сегодня было Ежегодное Торжество, ночь, которая также была моим днем рождения. И днем рождения Алины.
А еще это была пятая годовщина с того дня, как Богиня Луны назвала Альфу Арсения Волкова моей парой. Пять лет, и каждый из них я чувствовала, будто проживаю чужую жизнь. Каждый год его глаза первым делом находили в толпе Алину.
Моя волчица беспокойно металась под кожей, низкое рычание тревоги вибрировало в груди. Его не было. Я десятки раз обежала взглядом толпу танцующих членов стаи, но Арсения нигде не было видно.
Холодный, знакомый и острый ужас поселился в животе. Я ускользнула с праздника, мои мягкие туфли не издавали ни звука на холодных каменных полах. Я знала, где искать. Кабинет Альфы.
Тяжелая дубовая дверь была слегка приоткрыта. Мне не нужно было прижиматься к ней ухом. Через слабую, трескучую связь нашей пары, связь, которую он так явно презирал, я чувствовала эхо его личной мысленной связи. Это была привилегия, которую мог даровать только Альфа, прямой канал в его мысли, и он использовал его с ней.
«Еще немного, мое пламя», - его голос, низкий, интимный шепот в общем пространстве их разумов, просочился в мой, словно яд. «Как только часы пробьют полночь, обещаю, мой голос будет первым, что ты услышишь. Первый Альфа, который поздравит тебя с днем рождения».
У меня перехватило дыхание. Воспоминание, яркое и полное надежды, вспыхнуло перед глазами. Две недели назад, в лучшей портновской мастерской на территории. Он держал в руках роскошное серебряное платье, ткань мерцала, словно сотканная из лунного света. «У меня для тебя сюрприз на празднике, Фрея», - сказал он тогда, и в его глазах на миг промелькнул огонек тепла. «В этом году все будет иначе».
Я поверила ему. Как последняя дура, я позволила этой крошечной искре надежды разгореться в пламя, думая, что в этом году он наконец увидит меня, свою истинную пару, свою Луну.
Теперь, стоя у его кабинета, я все поняла. Платье, обещание, сюрприз - все это было не для меня. Все это было для Алины.
Разорванная связь между нами пульсировала его раздражением, его слова были горькой жалобой, предназначенной только для нее. «Она просто не понимает», - проворчал он, и я знала, что он говорит обо мне. «Думает, что титул истинной пары может приковать меня к ней. Я задыхаюсь».
Это он задыхался? А как же я? Пять лет я тонула в его безразличии.
«После праздника я приду в твои покои», - пообещал он Алине, его тон снова смягчился до тошнотворно-сладкой теплоты. «Надень для меня это платье».
Что-то внутри меня разбилось вдребезги. Последняя нить надежды, за которую я цеплялась, наконец оборвалась. Я не была его любовью. Я не была даже его Луной, по-настоящему. Я была препятствием. Клеткой, в которую его заточила Богиня, а Алина была его бунтом, его извращенным символом свободы.
Я отвернулась от двери, мои движения были скованными, сердце превратилось в ледяной ком в груди. Я вернулась в огромный зал как раз в тот момент, когда часы начали бить полночь.
И вот она. Алина, спускающаяся по парадной лестнице, окутанная мерцающим лунным светом. Мое платье. Она остановилась на последней ступеньке, с торжествующей ухмылкой на губах, и направилась прямо к Арсению, который только что вышел из тени. На глазах у всей стаи она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.
Из моей волчицы вырвался болезненный скулеж, звук чистой агонии, который слышала только я. Я вскинула подбородок, мой взгляд встретился с взглядом Арсения через весь зал. Он выглядел пораженным, на его лице промелькнула тень вины, прежде чем смениться вызовом.
Хорошо. Пусть бросает свой вызов.
Я открыла мысленную связь со всей стаей, мой голос был холодным и ясным, одна-единственная мысль прорезала праздничную болтовню.
«Он трус. Можете забирать его себе».