й были связаны тонкими медными цепями, шла босиком за каретой императорского трибуна. Каждый шаг по выжженной земле,

ужчин, пожилая женщина, ребенок и Аша. Никто не говорил. Никто

руин до пустошей, а дальше впереди - звук огромного обсидианового сооруж

?» - тихо спр

ьной стороной копья, уд

ят. Они тольк

о низкий стон. Он не был ее братом, но что-

асов они прошли че

сооружение: они были настоящими. Древние Хранители, поверженные враги, предатели и забытые пророки.

ждали Знаки. Рабство началось не с оков,

серый плащ, без лица и нес железн

- ска

- ответил Храните

го-либо места. Здесь буд

засветилась оранжевым. Аша сглотнула. Никто не готовил

лен

. Она протянула левую ру

было не просто шипением горящей плоти, а чем-то более

но не от боли.

ела поле в огне. Люди бегут. Крылатая фигу

отступила, о

человек в плаще, его глаз

- сказа

ет. Ты косну

рый теперь отмечал ее кожу: три переплетенные линии, словно сожженн

была рабы

из старейших мест в Империи. Ее роль: охранять коридоры из пепла,

оно было жестоким для духа. Каждый день ей приходилось ти

т служить», - сказала Матриарх Храма, женщина,

лась. Но она

рыдает пеплом. В другие времена она, казалось, звала ее по име

сь в южном коридоре, камень под ее но

ранитель, волочащий копье из древних слов.

шептала она,

лась парализованной. Не из-з

выбр

менты древней памяти, запечатленные в черных камнях, подвешенных над светящимися углями. Р

посмо

его на нее, столетия назад, восставшего против своих хозяев. Она увидела

а, как пепел въе

гие», - раздался голо

бы

символов. Его лицо было молодым, но глаза древними. Шрам пересе

Аша. Не говоря ни с

минание... все еще

н и

ью она

что-то внутри нее пробуждается. Тогда она поняла, что ее рабство

Ее глаза. Шепот перед тем, как она

она п

ощало тела. Оно поглощало историю.

ал говори

пепла, не же