Хроники Хранителей

упаешь! Пусть ты не дрогнешь, глядя на смуту и хаос. Пус

ев его негативные формы коммуникации и соц

анителей,

, спросонья нащупал за собой шершавый дуб и в пару прыжков ускользнул за него. Хворостина продолж

тому тюремная роба жмёт! — голосил

ее. Ирек взвыл, перекатился на корточки, поднял толстый зад и попытался

вздохнул Саша, осторож

который потирал макушку и стонал.

было услышать на другом конце леса! Когда крикнул — вы только начали сопеть

хвойным зарослям, которые окружали маленькую опушку со старым ду

зал худшее, что могло прозвучать

чтобы истощали запасы Стаи! Обойдётесь без завтрака. Жду вас через п

зарослей — только его и вид

твые стволы деревьев, а между ними — заросли, словно из колючей проволоки. Лес пронизывает сеть еле заметных тропинок, идти п

адно расстреливать на месте взрослых преступников, а детей — которые нарушил

ным давно сожрали всех подчистую. Только малая часть живности у

бой неосторожный шаг по которому мог оставить на теле глубокую цара

ки, и под водой оказались девяносто девять процентов суши. Остались

й — а люди были. Когда “Всемирный Потоп” из сказок ученых стал реальностью, люди всерьез оз

На них теснятся те, кому посчастливилось там родитьс

ются, только теперь уже сил

, на них нет законов и нет городов — просто люди, которые день за днём живут и радуются, что живы. Говорят, до них даже можн

в который Саша и Ирек сейчас пой

— Саша шёл по еле заметной воровской тро

л зубами: теперь можно понять, что они здесь шли. “Замел” он, как же... — А зачем

бы ты не шел по лесу, как носорог

гана шли какое-то время молча

а, когда Саша пересекался по утрам со стаей, то замечал в глазах воров — и старши

подменили. — пробурчал Ирек. — Даж

ть не будет. — пожал Саша плечами

— те редкие лучи солнца, что пробивались сквозь хвою, мальчишк

арой сосны и смотрел на ржавый поезд, который бросили на р

е, но он всё равно услышал. Даже не о

на халяву из общего котла способны воровать? Сегодня посмотрим — вдруг е

.

од большим зонтом, и не обратил внимания на тощего загорелого мальчугана. А изящная кожаная сумка в его руках больше подходила для взрослой ру

й и надел сегодня сандалии, а не кроссовки, надёжно припрятанные для лучших времён под корням

ислушиваясь изо всех сил, готовясь услышать гневный окрик, бросить сумку и ускориться. Но на

ер пот и облегченно нырнул в тень жилого двора. Вдохнул прохладу, отдышался. Зашёл вглубь дв

дождать

успокоился и достал из внутреннего кармана маленький син

ри. Город на обложке был красивым и его хотелось любить — в нём не было полицейских с дубинками, бесконечной борьбы за

на ночь в канализацию, нашел проход в крупный торговый центр. На самом краю неприметной улицы был люк, а от него — один единственный тунель, к

, круп, хлеба, литры газировки… И все прямо н

голоса. Эх! Люк выходил в людное помещение и ну

у, предложив пойти на дело вместе. Наворовать, набрать побольше,

ашли с заточками в боку. Нечего мечтать о красивой ж

блетел лес. На ближайшей сходке решили

глотая слюну и с голодухи срывая по пути хвою. Многие доели утром все, что припас

только мечты о еде, и уже только из-за них них люди были готовы убивать, не в силах

тельно прохрипел Сизый, скрипнув за собой люком и с

куртки — под землей было влажно и прохладно. — 5 килограмм р

половину моей колбасы! — взбеленился

вели и отвесили по затрещине. Сперва дело.

ая щель с колючей решёткой до нормал

жный магазин. Книжный! Намертво запертый изнутри, без доступа к торговом

се, до чего дотянулись. Растоптали и разорвали книги... А Саша громить и топтать книги не захотел, зато ему попалс

гут поймать и уволочь в “Питомник”. Про Ирека — как он однажды свернул шею голубю — а после выкинул его в мусорку. Про Лес — тёмное и дремуч

про всю боль, которая коп

ыпать стало легче.

минутка, достал блокнот, ручку и заст

про голод, про жару днём и собачий холод по ночам. Плыть себе и

ое. Вот только копить на билет на теплоход

а купюр, их можно заначить хоть бы под деревом и не п

рек ухнет ещё дважды, после сложил руки у рта лодочкой ухнул совой и крикнул сойкой, что

ние. Ирек — самый толстый мальчишка из всей Стаи. Ни

лотную и вылупился

меешь

у в блокнот, ки

ты

опал глазами и разевал рот, как рыба н

авда, от “ерунды” обидно кольнуло в животе. Что сказ

есто, пустил вперёд, а сам тикать. На выходе из парка

два взрослых в парке, и оба такие глупые. Я думал, один пойдёт за тоб

есал затылок Ирек.

а тряхнул головой. — Да

ша тащил сумку, слышал бумажный шеле

краев наполняли т

ь… — выдо

ти… — втори

— свежая, хрустящая. С водяными зн

, одну такую пачку один средний го

. Сытость. Тепло. Прохлада. Бери и кидай

же ехать подальше! Схорони

елом — дос

арней. Кому они приносили каждую добычу. И кто уже ждал их в это

позади вдруг раздался неприятный кряхтящий го

обожал дурацкие поговорки, а ещё он легко убивал —

трём китам воровского искусства: Воровать, Убивать и Убегать. При эт

ный, беспощадны

толк. Если будешь много слушать — будешь мандаринки кушать. С моей милости, сегодня ве