Убежавший от войны

ом садило

округ в нарядный, почти весенний цвет. Серые дома, словно неудачные твор

комья черного дыма. Создавалось ощущение, что город

лые военные ботинки, явно большего размера, чем нужно. Двубортный пиджак, бывший модным и франтовым, сейчас лишенный почт

ходилось пропускать проезжавшие мимо автомобили. Почти все угловатые м

о-о

плечи и весь сжался. Он прекрасно знал этот голос. Он вдохн

, давно не

по размеру и даже немного начищенные. Кепка, сдвинутая на затылок, была военного кроя и имела следы от сорванной кокарды. С обоих

с ума сбрендил? Забыл

потер ухо, которое было чуть больше и краснее

щавого пошатнуться. Он по инерции сделал два шага вперед и

ьше не забывал, - с угрозой прогов

как тут не

своей душевной. От чистого сердца. А, сам понимаешь, все добрый дела должны вознаграждаться. Даже Кривой Йоханас, да хранит Господь его черствую, монашескую

илась больше года и все знали, что на ней применяют новейшее оружие. Различные боевые отравляющие вещества в виде газов, броненосные корабли и, даже, огромные дирижабли. Оружие выкашивало бойцов с обеих сторон с невероят

Канцлера и теперь пытался организовать жизнь так, чтобы помочь выжить оста

и вид, что учатся читать, писать, считать, а

несложное поручение, иногда он сам договаривался со знакомыми соседями, помогая разгрузить машину товаров

ого дворника, но тот обычно нанимал пару ребят и те ночью, почти в полной темноте, подметали площадь, выгребали навоз и убирали крупный мус

в, он по-хозяйски запустил лапу в карман парня и, разорвав истрепавшуюся ткань, достал у того пару монет и половину к

латишь, - засунув конфету за щеку, Петер убрал монетки в свой кар

о обыскал парня и нашел неболь

уверенно проб

о ещ

ыхватил листок, ударил Петер

я. Это было прошлое, но сложенный вчетверо листок грубой бумаги – это

ые Шок уже давно знал, не смотря на строжайший запрет Криво

улочку, заканчивавшуюся тупиком. Тяжелые заводские ворота, перегораживающие дорогу

я? – услышал он злоб

узкий лаз, в который он быстро юркнул. Надеясь, что откормленный на отобранн

язных слов, сообщили парню, что в о

м пустырем и развалинами

устырь он видел на карте Одноухого Криштофа, котору

усыновила семья почтмейстера. Из приюта Криштоф уехал, но общаться с приютским не перестал. С Шоком они были

з Порта в промышленный район города, а затем перерисовывали маршрут на обратной сторо

листовка, из-за которой он пнул старшего парня и теперь понимал,

тов