Огнев лог

утнику, перебирающемуся через шаткий мост. С каждого берега протягивается к не

ндреев «

е светлые

зогнать окру

несколько ска

мудрые, спат

р Х

авт

я для тех, кто не от мира сего. Правда, я пропускаю эту мистическую философию через беллетристический, л

ол

ци

фантас

утнику, перебирающемуся через шаткий мост. С каждого берега протягивается к не

дреев «Р

е светлые

зогнать окру

несколько ска

мудрые, спат

р Х

ю, являлись конечной точкой маршрута. Для выполнения задания моторизованному батальону под командой штурмбанфюрера СС[2] фон Бра

а предстоящей спецоперации, неподалёку от бывшей границы с Польшей,

слух это лингвистическое безобразие. Однако не преуспел, а потому

е «Klinik». Полюбовавшись с минуту на дело рук своих, Генрих почувствовал себя конкистадором Великого Рейха, чистильщиком от варваров, расшир

а чисто выметенную дорожку, мощёную жёлтым камнем. Сорокалетний Генрих фон Бравен пребывал в прекрасной физической форме и замечательн

добротное краснокирпичное здание с

орпус самой больницы", — о

ловно фрейлины, башенки с бойницами. Само здание,

м. Элементы готики он сочетал с тогдашним модерном. Получилось нечто симпатичн

ами совершенно не помешает планированию военных мероприятий. Тысячу раз был прав фюрер, когда говорил: «настоящее безумие,

ый низенький плебей Кох выказал полное отсутствие уважения к стоящему перед ним навытяжку офицеру и дворянину. Кох ненавидел родовитых военных, а потому, исходя лишь

ие Генриха грязную славянскую банду, семьсот полицейских-украинцев из Галиции. Ему, герою франц

в это самое время тот находился на Украине с инспекцией. Рейхсляйтер пошёл навстречу любимцу фюрера, а Кох не пос

отработанный порядок исключал проблемы — солдаты тщательно обыскали здание, но ничего подозрительного не обнаружили. Часть медперсонала, не успевшего или не пожелавшего эвакуироваться со спешно о

, не подлежала легкомысленному вышучиванию по одной причине — она была необходима для будущего Рейха. Более того, всякий негл

резрение, едва прикрытое благоразумной маской холодной вежливости. Фон Бравен не раз замеча

бных «Gespenst», команд и батальонов, занимающихся «генеральной уборкой» на вновь присоединённых к рейху территориях. Барон Генрих фон Бравен сам проявил инициативу, сам в

онцу. На фронте прекрасно могли обойтись и без его, фон Бравена помощи. Кто-то должен был начинать грязную работу в тылу. В первую очередь, Генрих фон Бравен является верны

менно лично, принимает участие в ликвидации очередной порции недочеловеков. И пусть сейчас все бывшие друзья с надменными

медбратья и санитары объекта «Клиника», в отличие от своих пациентов, обязательной ликвидации не п

зрасте, типичный профессор с академической бородкой и в пенсне. Ординарец Фон

цлав Сташевич, пятьдесят семь лет, образованный «пшек». Заведующий кафедрой психиатрии Львовск

зенберга, доброго знакомого Генриха. Фон Бравен взглянул на следующий лист досье. С фотографии смотрела св

вершенно прелестная польская пани. Белоснежный халат только подчёркивал её слепящую красоту. Такая фемина с юных лет привык

аздражением отметил Генрих. — Ну что же, как говорит всё тот же остр

у молодых офицеров. Все как один таращились на зл

ро себя Генрих. — Похоже, мои парни собираются се

н велел отпустить восвояси. Подполковник лишней крови не жаждал, ответстве

же разведали весьма удобное место — сухую песчаную балку. Балку пересекает глубокий овраг с крутыми откосами. Эта естественная впадина смахивает на оборонительный ров замка какого-нибуд

вно в шестнадцать тридцать толпу погнали через дубовую рощу к песчаному оврагу. Возглавлял своих

! Даром что шпак", — с невольным у

риха это было делом чести — не чураться самой грязной работы в финальной стадии. Но главное, чего старался не афишировать фон Бравен, это необыча

ально подогнанном по фигуре чёрном мундире стоял он на краю песчаного оврага. Как всегда в

тиловых взрывов. С чувством приятной усталости и сознанием исполненного долга фон Бравен отправил

ном, ныне выцветшего, но когда-то небесно-синего колера. Стрельчатое окно во всю стену, как в старинных замках, только добавляло романтизма. Генриху такое жилое пространство ужасно нравилась. Он был давним поклонником изысканно

циничным, подумал Фон Бравен. — Что поделать, молодым мужчинам необходимо иногда

ым. В нём хранилась чёрно-белая крохотная фотография — потрет его сына Вальтера. Супруга Генриха умерла при родах. Как и его матушка, такое вот проклятье Рока. Мал

бедоносного немецкого панцервагена по брусчатке главной площади русской столицы. Генрих полюбовался на портрет своего светловолосого отпрыска, двадцатид